В какой-то момент их взгляды встретились - бледный незнакомец, как-то виновато улыбнулся ей, и колдунья прочитала в его необычных глазах невыносимую тяжесть бытия.
- Слишком большая концентрация альвов на заведение… - недовольно проворчал менестрель.
Нахмурив брови, Зарина пихнула его в бок, от чего трубадур поморщился.
- Ха-ха! Я также спешу сообщить о высокой концентрации рыжих! – негромко огрызнулась полуэльфийка.
В тот момент, когда спутники наконец пристроились за столом, странная парочка, допила свои напитки и поднявшись, молча покинула заведение. Как раз в этот момент, возле Лисы и компании, появился низенький толстый мужичок в запачканном фартуке и бегло изучив их взглядом, принял заказ. Удаляясь на кухню, он как бы мимоходом, бросил хмурый взгляд в сторону Зари.
И вот, спустя какое-то время, как еда появилась на их столе, на верхнем этаже заведения послышался шум и гам. Некоторые из посетителей переглянулись и поднявшись, молча поспешили покинуть заведение. Однако таверна всё равно оставалась достаточно людной.
- Похоже, что-то назревает… а инквизитора всё нет. – обеспокоенно потягивая вино, промолвил Идаволл.
- Да — это весьма странно. Может сходить за ним? – намереваясь подняться из-за стола, решила Зарина, но бард ласково положил ей руку на плечо давая понять, что травнице не стоит этого делать.
- Он прав, милая. Что с Думом может случиться? - поспешила успокоить её Лиса.
На несколько секунд замешкавшись, асестка всё же уступила товарищам и начала вяло ковырять ложкой пирог.
* * *
Потягивая сладкий сидр, колдунья внимательно наблюдала за бронзововолосым бардом, который немного успокоившись, вальяжно развалился на деревянном стуле и внимательно наблюдал за представлением молодого актёра, который не так давно появился в трактире: расположившись возле камина, парень жонглировал кучей разноцветных шаров.
Заметив на себе её взгляд, Идаволл чуть-чуть приподнял бокал и подмигнул эльфийке. И как раз в этот самый момент её голову посетила одна мысль!
Пододвинувшись к подруге поближе, она кое-что зашептала той на ушко.
- Идаволл! – звонко позвала его травница. В этот момент Лиса заметила, как в алых глазах девушки заплясали огоньки.
Менестрель сразу же сконцентрировал на травнице своё внимание.
- Да госпожа?
- А не могли бы вы рассказать, чем занимались до того, как решили посвятить себя искусству? – с неподдельным интересом, поинтересовалась асестка.
Как раз в этот момент, на верху снова послышался шум и звуки бьющейся посуды. Лысеющий корчмарь что-то злобно прорычал и яростно бросив тряпку, которой он протирал барную стойку, грузно пошёл наверх.
- Хм… - взгляд трубадура встретился с взглядом колдуньи, и он как-то жутко улыбнулся ей.
Внезапно, против воли женщины, всё её тело покрылось мурашками: глядя в холодные «рыбьи» глаза менестреля она видела перед собой настоящего убийцу - одного из Ножей Морзанны. И она знала: если потребуется, этот человек убьёт вновь.
В горле колдуньи появилось странное ощущение – как будто она проглотила кусок льда и всё никак не могла от него избавиться.
Невольно дрогнув, эльфийка первой отвела взгляд. Затем, украдкой посмотрев на Идаволла заметила, что он внимательно изучает Зарину взглядом и ничего не говорит. Правда его убийственно холодный взгляд уступил место взору тёплой печали.
Травница выглядела слегка озадаченной.
- Идаволл?
- Да… сейчас… мне надо собраться с мыслями… - голос его слегка дрогнул. Взяв бокал вина, он хотел было глотнуть из него, но в последний момент передумал.
В один миг из самоуверенного, самодовольного мужчины он сделался очень уставшим человеком, который стал явно выглядеть на свой возраст, если не старше. Сняв шляпу, менестрель положил её возле себя и запустил пятерню в свои длинные кудрявые волосы.
— Это не очень приятные воспоминания, так что я буду краток и постараюсь донести до вас основную суть. – тяжело вздохнув, он устремил взгляд на юного певца, который закончил жонглировать шариками и теперь показывал разного рода фокусы.
– Когда-то, давным-давно, будучи немногим старше этого молодого человека. Работа моя была связана с особым риском для жизни. Я был… охотником. И целью моей была уникальная в своём роде «добыча».