Идаволл иронично улыбнулся, а Зарина тихо хихикнула, продолжая какие-то еле заметные махинации с потоками магической энергии. Спустя пару мгновений, Белой Лисе показалось, что она уловила едва заметный запах гари.
Марагвейн склонил голову на бок и менторским тоном, спросил юного рыцаря:
- Ты понял этого господина?
- Да, капитан… разрешите идти? – курчавоволосый блондин стоял, заливаясь потом.
- Твоё имя, лейтенант? – скрестив руки на груди, спросил асест.
Судорожно сглотнув, ультор нехотя ответил:
- Эрдни Лейн.
- Я тебя запомнил, а теперь можешь идти. – удовлетворённо кивнув, произнёс асест.
Молодой офицер, сразу крутанувшись на месте, сорвался в сторону выхода. Проходя мимо одного из столов, сидевший за ним посетитель - слишком сильно откинулся на стуле, нарочито заслоняя ультору дорогу.
Это был загорелый мужчина в возрасте, его макушку уже начала проедать плешь. Зато на лице красовалась улыбка, в которой явно не хватало парочки зубов. Тем не менее ухмылка быстро сошла с его морды, как только курносый рыцарь с остервенением пнул стул, чуть не опрокинув его.
Двинувшись дальше к выходу, юнец напоследок замер у двери и кинув взгляд «обиженного ребёнка» на инквизитора, покинул заведение.
- Ну наконец-то, хоть кто-то поставил его на место! – хлопая в ладоши, сказал хозяин таверны. В считанные мгновения он заскочил к себе за прилавок и быстро покопавшись – достал огромный запечатанный кувшин и четыре кружки, приказав служанке поставить их на стол Лисе и товарищам.
- Но мы этого не заказывали! – как будто, только опомнившись, удивилась Зарина.
Лиса решила аккуратно «прощупать» подругу и тут же поняла, что та уже отпустила потоки стихий, от того травница и показалась слегка рассеянной.
Толстый корчмарь внимательно изучил девушку взглядом, затем осмотрел Марагвейна, который пододвинув стул, присоединился к компании.
Казалось, что он готов был, что-то сказать, но в этот самый момент на улице раздался крик. Часть зевак тут же бросилась кто на улицу, кто к окнам. К счастью, чтобы выяснить, что случилось - ждать долго не пришлось:
- Да у него плащ горит! – заорал один из посетителей.
Зал дружно рассмеялся.
Трактирщик посмотрел в сторону гогочущей толпы, которая возвращался к своим делам. Затем вновь осмотрел их компанию и засмеявшись, потряс асестке своим толстым пальцем:
- За счёт заведения! – подмигнув травнице, он отправился в сторону кухни.
Марагвейн наклонился к Зарине и улыбнувшись, пожалуй, слишком красиво, как подметила про себя Лиса, спросил у девушки:
- Твоих рук дело?
Лицо Зари украсила, лукавая усмешка, на что Дум добродушно потрепал её чёрные волосы.
- Не самое разумное решение, - начал Идаволл придвигая к себе запечатанный кувшин, - а поощрять её за это весьма глупо! – сверкнув своими каре-зелёными глазами, закончил он.
Затем откупорив сосуд, трубадур понюхал содержимое и приятно улыбнулся:
- Хотя напиток того стоил. – ещё раз внимательно осмотрев кувшин, он резюмировал:
- Хм, не могу прочесть название: похоже на эльфийский!
- А ты не читай, а наливай. – предложил ему Марагвейн.
Поморщившись, став похожим на курагу, менестрель всё же начал разливать напиток. В это время, молодой артист начал играть какую-то бодрую замысловатую мелодию на флейте, чем вызвал всеобщее одобрение постояльцев.
Подмигнув Лисе, Дум аккуратно стянул с неё капюшон и поправил растрепавшиеся непослушные волосы. Колдунья ответила ему тёплой улыбкой.
- Фальшивит! - поставив полупустой кувшин, закатив глаза резюмировал Идаволл.
- Что? - по началу не поняв, удивлённо переспросил асест.
- Парнишка-музыкант, фальшивит на флейте!
Инквизитор иронично выгнул бровь и кажется ему было, что ответить менестрелю.
Отстранившись от их беседы, эльфийка вернулась к своим мыслям о произошедшем. Она поняла, что так или иначе была всё же согласна с рассуждением трубадура. Особенно в том, что касалось Зари - «Она слишком импульсивная. Рано или поздно это может выйти боком ей или нам всем».
Она подняла взгляд на подругу - Зарина мечтательно смотрела в сторону Дума, но заметив, что Лиса сконцентрировала на ней внимание, лучезарно улыбнулась ей. И как-то все размышления колдуньи сами собой сошли на нет, и она ответила асестке тем же.