Взяв лежавшее рядом полотенце, Лиса вытерла лицо, затем руки и пальцы на мгновение коснулись запястий. Полотенце выскользнуло из ладоней и упало на пол.
Она, словно завороженная, начала постепенно заворачивать рукава рубашки, пока её взору не открылись запястья, покрытые шрамами. Вечными шрамами, которые не подавались исцелению. Она получила их в детстве, от кандалов из холодного железа. Подобные отметины украшали её тело, чуть выше лодыжек. Руки сами собой скользнули к шее, под ворот рубахи, нащупав такие же рубцы. Рабство. Воспоминания о прошлом вызвали мурашки по всему телу. Колдунья глубоко вздохнула, убирая руки от горла и поднимая упавшее полотенце.
Дум Марагвейн. Он спас её. Конечно, в этот раз ей мало что угрожало – её побег уже был спланирован. Чернокожий наёмник Фумо, что сопровождал отряд вастаков, должен был помочь ей, но тут вмешался инквизитор. И какое-то больное чувство признательности, заставляло её чувствовать себя в неоплатном долгу перед ним. Белая Лиса заскрежетала зубами: - чувство признательности у неё было развито до больного.
Эльфийка зажмурилась и замотала головой из стороны в сторону, прогоняя прочь навязчивые мысли.
- Ты отдала ему долг, вылечив от яда… - как бы пытаясь уговорить саму себя, шёпотом произнесла она. Затем лицо её сделалось каким-то отстранённым, а взгляд кошачьих глаз сделался пустым.
- Интересно, если бы он узнал кто я такая на самом деле, он бы убил меня на месте?
Ответом ей была лишь тишина.
Прикрыв глаза, женщина грустно улыбнулась и запустила пальцы в свои непослушные волосы и растрепала их.
«Не хочу сейчас думать о нём, надо сходить подышать свежим воздухом». – одевшись, полуэльфийка вышла из комнаты и направилась на «террасу». Её комната находилась на втором этажа трактира, и если выйти и сразу повернуть на лево, то практически сразу можно было оказаться на небольшом балкончике.
Оказавшись на улице, она полной грудью вдохнула приятного прохладного осеннего воздуха и облокотилась о перила и устремила свой взгляд к чистому звёздному небу и луне. Ночную тишину нарушал лишь звук текущей неподалёку реки.
Увидев падающую звезду, колдунья вспоминал детские сказки о том, что, увидев такую звезду, то можно загадать желание. Однако сильный кашель снизу отвлёк её от размышлений о желаемом. Чуть наклонившись через ограждения, она заметила фигуру, в которой узнала Дума, сидевшего на лавке, возле крыльца. Инквизитора озарял свет ночного придорожного фонаря - мужчина держал в руках свою курительную трубку и внимательно изучал её взглядом.
«Только перестаю о нём думать, как вижу его в живую» …
Белая Лиса принялась изучать его взглядом: очень высокий, широкоплечий и самую малость сутулый, черноглазый смуглый брюнет, чьи волосы, слишком рано тронула седина. В целом его сутулость была не очень заметна, но стоило ему расправить плечи, как он разительно преображался на глазах.
Внешне он выглядел, как обычный, среднестатистический асест. Правда говор его, как и у травницы был без акцента - явный признак того, что они уже долгое время живут вдали от родины. Хотя, порой, она слышала, как они с "сестрой" переговариваются на своём причудливом языке.
Инквизитор сильно раскашлялся и нехотя спрятал трубку. В жёлтом отсвете фонаря он показался даже более уставшим и каким-то бледным. Внезапно, подняв голову он осмотрелся по сторонам, как будто почувствовал, что за ним наблюдают.
Встретившись взглядами, он подмигнул ей и улыбнулся. От чего Лисе сделалось как-то тепло внутри, совсем как от выпитого перед сном сидра.
Опустив глаза, женщина начала чертить бессмысленные символы на поручнях ограждений. Что-то в нём притягивало колдунью. Не только её одну – многие непроизвольно тянулись к нему. Она чувствовала в этом человеке скрытые лидерские качества, которым он сам противился.