А море было неспокойно, так как с гор потянул ветерок. И вот волна за волной, набегая прибоем, подняли корабль, стоявший без привязи, и унесли в море. Когда метимнейские гости заметили это, одни бросились бежать к морю, другие - собирать собак. И так они кричали, что и все, кто был по соседству в полях, услышав, сбежались. Но ничем помочь было нельзя: ветер крепчал, корабль уносило течением. Метимнейцы стали искать, кто же пас этих коз. И, найдя Дафниса, стали его бить и срывать с него одежду. Один из них, взяв собачий поводок, загнул Дафнису за спину руки, будто готовясь его связать. А Дафнис кричал, когда его избивали, молил поселян о защите и звал на помощь Ламона с Дриасом. А они, хоть и старики, но крепкие, с сильными руками, привычными к полевым работам, сумели дать отпор и стали требовать, чтобы разобрались по справедливости в том, что случилось.
Так как этого же хотели и их противники, то судьёй выбрали Филета, пасшего быков: он был старейшим, из находившихся здесь, и славился среди поселян справедливостью. Первыми выступили метимнейцы, с обвинением ясным и кратким - ведь судьёй у них был пастух: "Мы прибыли в эти места поохотиться. Привязав корабль лозой, мы оставили его у берега, а сами пустили собак отыскивать дичь. В это время к морю пришли козы этого человека, сожрали привязь и упустили корабль. Ты видел, как его уносило в море. А сколько на нём, как ты думаешь, было богатств? Сколько одежд пропало, сколько красивых уборов для псов, сколько денег! Все ваши поля можно было бы купить! И, взамен всего этого, мы считаем, что имеем право увести его, так как он - не годный пастух: у берега моря пасёт своих коз, будто он мореход!"
Дафнис же после побоев чувствовал себя скверно, но, видя, что Хлоя находится тут, он всё позабыл и ответил: "Я пасу коз хорошо: никогда и никто из соседних крестьян не жаловался, что хоть одна моя коза его сад потравила или ростки винограда попортила. А вот эти - горе-охотники, и собаки у них обучены плохо: всюду носясь, лая, с гор и полей они согнали к морю всех коз. Говорят, что мои козы лозу сожрали. Конечно, ведь на песке они не нашли ни травы, ни кустов земляники, ни тмина. А корабль погубили ветер и море: это - вина бури, а не моих коз. Говорят, что были на нём дорогие одежды и деньги. Но кто же, имея хоть каплю ума, поверит, что корабль с таким дорогим грузом был привязан лозой?"
Дафнис заплакал и разжалобил всех поселян, так что Филет, судья, поклялся именем Пана и нимф, что ни Дафнис - не повинен, ни козы, а виновны - море и ветер, а над ними судьи - другие. Но Филет не убедил метимнейцев, и они схватили Дафниса и хотели связать.
Но на них набросились поселяне. Они вырвали из их рук Дафниса - да и он отбивался - и, колотя их палками, обратили в бегство. И лишь тогда поселяне отстали от них, когда выгнали из своих пределов.
Хлоя повела Дафниса к нимфам, умыла ему лицо, всё залитое кровью из разбитого носа. Вынув из сумки ломоть хлеба и кусок сыра, дала ему и поцеловала.
Но едва метимнейцы вернулись в город к себе пешком, они созвали на собрание граждан и явились с мольбой, умоляя отомстить за них. Они не сказали ни слова правды, чтобы над ними не стали издеваться за то, что столько позора им пришлось испытать от пастухов. Они обвинили граждан Митилены, что те отняли их корабль и разграбили их добро. Граждане, видя их раны, поверили им и решили отомстить за юношей самых знатных у них домов. Поэтому они решили начать войну с Митиленой и приказали военачальнику спустить на воду десяток судов и, совершив налёт, разграбить всё побережье. Так как приближалась зима, доверить морю больший флот было небезопасно.
С наступлением дня посадив солдат за вёсла, военачальник вышел в море и сделал набег на прибрежные поля митиленцев. И он награбил много скота, много зерна и вина. Немало забрал и людей, которые там над этим трудились. Он подплыл также и к тем местам, где были Хлоя и Дафнис, и, высадившись, стал угонять добычу, какая ему подвернулась.
Дафнис в то время резал в лесу ветки, чтобы зимой кормить козлят. С высоты увидев этот набег, он спрятался в дупле бука, а Хлоя оставалась у своих стад. Спасаясь от погони, она побежала к нимфам, умоляя врагов пощадить её ради богинь и тех, кого она пасёт. Но всё было напрасно. Поиздевавшись над статуями богинь, метимнейцы погнали стада и увели с собой Хлою, подхлёстывая хворостиной.
Наполнив корабли добычей, они пустились в обратный путь, налегая на вёсла, так как не было ветра. А Дафнис, когда кругом стало тихо, пришёл на равнину, где они с Хлоей пасли. Он не увидел ни коз, ни на овец не набрёл, ни Хлои не нашёл, а нашёл лишь молчание и тишь повсюду да сломанную свирель, которой Хлоя любила забавляться. С криком и воплями он кидался то к буку, где они сиживали, то к морю, надеясь увидеть её там, то к нимфам, к которым она прибежала, когда враги гнались за ней. Тут он бросился на землю и стал упрекать нимф за то, что они предали их.
"От ваших статуй похищена Хлоя, и вы могли безучастно на это смотреть? Она, которая вам плела венки, первый удой молока возливала, чья свирель здесь висит, посвящённая вам. Ни одной козы волк у меня не похитил, а враги угнали всё стадо и ту, что вместе со мной пасла. С моих коз сдерут кожу и овец принесут в жертву, а Хлоя теперь останется в городе жить. С какими глазами отцу-матери я покажусь, без коз, без Хлои, бездельником? Ведь мне пасти уже больше нечего! Я не сойду с этого места и буду ждать либо смерти, либо нового набега. Так же ль и ты, Хлоя, страдаешь? Вспоминаешь ли эту равнину, этих нимф и меня? Или тебя утешают овцы и козы, ставшие пленницами вместе с тобой?"
От слёз и от горя его охватил сон. И во сне перед ним предстали три нимфы, три жены высокого роста, полунагие, босые, с распущенными волосами.
Сначала они, казалось, с состраданием взглянули на Дафниса, затем старейшая из них, ободряя его, сказала: "Не сетуй, Дафнис, на нас. Мы о Хлое заботимся больше тебя. Ведь это мы над ней сжалились, над беспомощным младенцем, здесь в пещере лежащую вскормили. Ведь нет у неё ничего общего ни с овцами Дриаса, ни с этими лугами. И сейчас о её судьбе мы уже позаботились: так что она не будет для рабской доли в Метимну доставлена, не станет частью военной добычи. Того Пана, что здесь под сосной поставлен, которого вы не почтили даже приношением цветов, мы упросили прийти на помощь Хлое. Больше, чем мы, он привык к походам и немало повоевал, покидая деревенские поля. И он уже ушёл. И так, ни о чём не печалься. Встав, покажись на глаза Ламону с Мирталой, ведь они на земле, распростёршись от горя, лежат, думая, что и ты стал добычей врагов. Завтра вернётся к тебе Хлоя с козами и овцами, и вы будете пасти стада и на свирели играть. Всё остальное - дело Эрота, он позаботится о вас".
Дафнис вскочил, стряхнув сон, и, заливаясь слезами, перед статуями нимф преклонился и дал обещание, если Хлоя спасётся, лучшую из коз принесёт им в жертву.