Дайлети бесило отношение некоторых людей к своим детям. И он поражался, что маленькие беззащитные крохи могут быть лишними и ненужными, что человеческие женщины часто избавляются от неугодного плода, не дав ему шанса родиться на свет. Хотя проблему нежелательной беременности можно было легко решить, приняв одну-единственную таблетку в год. В Семи Мирах и в Содружестве они бесплатно выдавались в любом аптечном автомате. Кирим прекрасно осознавал, что в Конфедерации ситуация совершенно другая, что там нежеланным детям лучше, наверное, и вправду, не рождаться, но смириться с этим не мог.
Женщина-Дайлети за всю свою жизнь, которая в теории была бесконечно долгой, могла родить лишь дважды. Этого в мирные времена хватало, чтобы не только поддерживать популяцию, но и обеспечивать прирост населения, ведь естественной убыли практически не было. Но вся проблема была в том, что эти самые мирные времена длились для Единых с Природой очень недолго. И в последний раз закончились Великой Чисткой, унесшей две трети народа Дайлети. Конечно же, первыми погибали молодые и неопытные, не растратившие свои попытки к деторождению.
Кай рассказывал Киру, что его мать была их тех, кто отважился на третью, «жертвенную» беременность. Она хотела дать своему народу надежду на возрождение, обменяв свою, «бесполезную» жизнь, на новую. Третий ребенок выпивал жизнь матери, и та умирала во время родов или сразу после. Маленький Кир не сохранил о своей матери никаких воспоминаний. Даже ощущения покоя и тепла, о которых рассказывали другие дети эпохи Изоляции, такие же «обменянные», как и сам Кир. Изображений его матери Кай тоже, почему-то, не сохранил. Говорил, что очень ее любил, не одобрял ее решения и не хотел, чтобы хоть что-то о ней напоминало, причиняя невыносимую боль. Было ли это правдой?
Сейчас Кирим уже в этом сомневался….
Соседство с полусотней гомонящих и суетящихся людей, с азартом исследовавших свою Базу, в данный конкретный момент Кирима совершенно не радовало. Он доверился Дару и пошел по узкому извилистому коридору прочь, подальше от всех, надеясь найти место, где можно побыть одному и в тишине.
Коридор вывел его к массивной запертой двери. По толщине она не уступала той, что закрывала основной вход в Базу и, судя по ощущениям, вела наружу. Кирим коснулся панели, ввел новый пароль, который Беглые меняли каждый день, и перед ним открылся скальный карниз. Когда-то в прошлом он служил пунктом наблюдения, или огневой точкой. С него открывался великолепный вид на долину, закрытую со всех сторон горными отрогами. С одной из скал в долину срывался мощный поток, образуя внизу каскад озер. Над водопадом разноцветной короной висела радуга.
Дайлети погрузился в Слияние и потянулся Даром в долину. Крупных животных там не было, что и не удивительно, раз долина была закрытой, зато птиц и грызунов там было полным-полно. В воде, определенно была рыба. И вахры. Кирим улыбнулся, представив себе лицо повара, когда тот увидит мерзких змеюк, которых ему нужно будет приготовить на ужин. Единый открыл глаза и подошел к самому краю уступа, ища путь в долину. Но скала под ним была отвесной, а местами даже с отрицательным уклоном. Либо на Базе был еще один выход, которого Кирим не заметил на плане, либо предполагалось, что люди вообще не должны туда спускаться, потому что коридор, приведший к уступу, был слишком узким для флайера, а скутер не мог справиться с такой высотой. Оставалась еще идея с ракетными ранцами или простая система механических подъемников. Но Беглые не располагали подобными техническими средствами или веревками необходимой длинны, чтобы ее реализовать. А значит… долина была в полном распоряжении Дайлети.
Кирим позволил себе рухнуть с края карниза, раскинув в стороны руки. Лишь над самыми камнями, что поджидали его внизу, он позволил своему телу измениться. Маленькая птичка с раздвоенным хвостом ударила крыльями воздух и взметнулась вверх, к бездонному синему небу.
«Пап! А я могу отрастить себе крылья?» Дайлети вспоминал обрыв над широкой полноводной рекой. Ветер, развевавший его уже тогда длинные волосы и треплющий капюшон Кая, откинутый на спину. Загадочную улыбку на губах отца. «Попробуй! Сможешь рассчитать необходимый размах?» Помнил Кирим и свой нетерпеливый кивок, и прыжок с обрыва, и резкую боль. «Частичная трансформация чрезвычайно сложна», - терпеливо пояснял Кай, отпаивая сына теплым молоком после купания в ледяной по осени воде и шока. «Одно дело – усилить или удлинить ногти или зубы. И совсем другое – отрастить крылья. Ты забыл, что у птиц трубчатое строение костей!»
Птица пронеслась над самой поверхностью озера, едва не задев лапками водную гладь, и вновь взмыла высоко-высоко, а потом, сложив крылья, сорвалась в пике. У самой воды Кирим вернул себе человеческий облик. Он без всплеска вошел в воду и вынырнул лишь у самого водопада. Запрокинув голову, он оценил мощь и высоту потока и, перевернувшись на спину, позволил течению вынести себя к берегу. Он забрался на скользкие камни и оглянулся, почувствовав чей-то взгляд.