Глаза Кирима широко распахнулись.
- Не надо,… - прохрипел тот, забившись в креплениях пыточного стола. – Не надо больше….
На какое-то мгновение Иштвану показалось, что это он сам лежит в пыточной камере, а над ним склоняется полковник с очередным шприцем или инструментом.
- Тише, - зашептал он мальчишке, прикладывая палец к его губам. – Это всего лишь я!
В зеленых глазах Дайлети промелькнули искорки узнавания, и он обмяк на холодном, заляпанном его кровью столе.
- Мэйдин? – местами искусанные, местами разбитые и потому опухшие губы Кирима не слушались, делая его речь глухой и невнятной. В груди мальчишки что-то булькнуло, и он закашлялся. В уголке рта выступила свежая кровь, почти незаметная на фоне уже запекшейся.
«Ребра сломаны и пробито легкое», - констатировал про себя Иштван. О чем думал Ло, доводя пленника до такого состояния? А если он не справится с такими повреждениями? Он же молоденький совсем, да еще и под раниумом!
- Пришли… полюбоваться… на плоды… совершенной мною… ошибки? – с трудом выдавил из себя Кирим и закрыл глаза. Речь отнимала у него последние силы, но, судя по ее содержанию, он был не настолько сломлен, как Мэйдину показалось в начале.
- Ты подобрал неверное слово, мальчик, - с горькой усмешкой ответил Лорд Единому с Природой. – Я любовался тобой, когда ты лежал в моей постели, а сейчас мне хочется отвернуться и уйти.
- Что же не уходите? – едва слышно прошептал Кирим.
- Хочу порадовать тебя новостью: Лорды дали согласие выдать тебя конфедератам. Завтра Ло перевезет тебя на свой корабль!
- Нет! – Дайлети даже не пытался скрыть ужас и отчаяние, охватившие его. И Мэйдин прекрасно понимал его чувства. – Сделайте одолжение, Лорд Мэйдин…. Убейте! Вам нужно просто….
Иштван в голос расхохотался.
- Я думал, что не доживу до такого момента! – проговорил он, утирая выступившие на глазах слезы. – Ты меня о чем-то просишь, позабыв про гордость! Небось, и на колени бы встал, если бы мог?
- И сапоги бы целовал! – согласился Кирим, с трудом концентрируя взгляд на бывшем хозяине. – Там, в убежище Беглых, Зара…
Это Мэйдин знал и без Дайлети. Он качнулся с пятки на носок, разгоняя застоявшуюся кровь – в камере было более чем прохладно, - и заявил:
- Так легко ты не отделаешься! Мне было бы ужасно обидно прикончить раба, который стоил мне столько нервов, времени и денег!
С этими словами он воткнул Кириму в плечо шприц, который уже какое-то время крутил в пальцах.
- Доктор Кан двое суток не спала, синтезируя это вещество, - начал рассказывать рабовладелец, наслаждаясь выражением крайнего изумления в глазах Единого с Природой. – Оно свяжет раниум в твоей крови, сделав его не активным, но по-прежнему отображающимся на сканерах в нужной пропорции. Но полный эффект наступит только к утру и продлится не долго, около часа. Потом все вернется на круги своя, как в сказке про бедную девочку и тыкву.
Он заглянул в свой наладонник, чтобы еще раз убедиться, что их не видят и не слышат, а по Дайлети никто не соскучился.
- Что делать дальше, сам, надеюсь, догадаешься?
Сил кивнуть Кирим в себе не нашел, просто моргнул.
- П-п-почему? – все-таки спросил мальчишка. Судя по его дрожащему голосу, процесс, происходивший сейчас в его крови, был не из приятных.
- Я же хороший хозяин, ты помнишь? – Мэйдин подмигнул ему и, прежде чем выйти из камеры, попросил: - Позаботься о моей дочери!
Ло явился под утро, в наполовину расстегнутом мундире, заляпанном чем-то липким, и пьяный в стельку. Настолько, что с первого раза даже не справился с форменным ремнем, а потом запутался в спущенных штанах и едва не упал. Дайлети следил за его действиями из-под полуопущенных ресниц и отсчитывал секунды до полной нейтрализации раниума.
Несколько из них у полковника ушло, чтобы с пульта перенастроить крепления, удерживавшие Дайлети на пыточном столе. Одной рукой управляя системой, другой Ло быстро и почти что яростно готовил себя, покусывая и облизывая губы. Глаза его блестели. И было неясно, чего в них больше - настоящего желания или жажды отомстить за прошлое.
Кирим закрыл глаза, когда Ло дотронулся до него - в перчатках, между прочим. И продолжил считать, концентрируясь на внутренних ощущениях, а не на внешних. Руки на время исчезли, запахло лубрикантом - хотя заботился конфедерат явно не о комфорте пленника. Затем Единого с Природой передернуло от влажного горячего прикосновения. А потом он дал волю своим эмоциям и ощущениям, и Ло заорал, хватаясь за голову. И согнулся, сотрясаемый рвотными позывами. Чтобы использовать вернувшийся, наконец, Дар, Кириму было не обязательно трогать полковника именно руками. Достаточно было любого физического контакта.