Алла, наш инструктор, безжалостный, а в некоторых случаях, и вовсе нетерпимый, грубый монстр, не сдерживала себя в проявлении эмоций, но после ее четких, конкретных команд я впервые почувствовала, что могу управлять своим телом так, как мне того хочется.
Поэтому, даже несмотря на столь специфическую манеру общения, я не пропустила ни одного занятия за все три месяца.
— Женя, все? Растянулась? Вперед! — отдает команду она, и я движение за движением демонстрирую танец, который выучила совсем недавно. — Плохо! Вот сразу видно, что без мужика! А будешь так переставлять ноги, вообще помрешь старой девой!
— Алла, но я только-только его разучила, — почему-то начинаю оправдываться я, хотя отлично помню: слово в пику — «смерть».
И сразу же становлюсь свидетельницей того, как она поднимается с пола, встряхивает гривой своих иссиня-черных волос, смотрит на меня долгим, до неприличия пристальным взглядом.
— Дело, Женя, не в «только-только», а в твоих личных от него ощущениях, — сухо поясняет она. — Я помню твое «мне к следующему лету». Но знаешь, дорогая, это так не работает! Ты либо раскрываешься, либо нет. — Алла подходит ко мне вплотную. — Чувства, эмоции, страсть. Если у тебя их нет, то это каждый раз так и будет танец Буратино из бродячего цирка. Хотя, думаю, у Буратино получилось бы зажигательнее. Так что? Попробуешь выдавить из себя хоть немного секса или «мне и с кошечками ничо так»?
— Я люблю кошек! — начинаю закипать я.
— Ну, еще бы! Уверена, что хочешь поразить кого-то летом? Или сдвинем сроки еще на пару лет? — приподнимает она свою четко очерченную бровь, а из-за ее спины доносится нервный смех девчонок.
Не обижаюсь, знаю, что это в основном от облегчения, что не сами попали под раздачу.
— Я попробую еще раз, Алла. Можно? — решаюсь я, потому что уж чего-чего, а секса в моей жизни точно хватает! И если уж Вова с Антоном не жалуются, еще больше завожусь я, то с каким-то танцем я точно справлюсь!
— Удиви меня. Импровизируй, — снисходительно бросает она, нажимая кнопку "Play" на пульте.
И я проваливаюсь в ночь.
Наше время...
Когда можно закрыться от всего мира. В полной мере ощутить свободу от оценок и условностей, отдавая, принимая, сгорая и остывая, погружаясь и выныривая на поверхность с максимально обнаженными желаниями, но без единой капли страха быть непонятой.
И... нереальное... запредельное чувство надежности и защиты, обволакивающее, словно кокон, но совершенно не сковывающие, расслабляющее, дающее возможность просто быть собой... вместе с ними...
— Достаточно! — резкий окрик, моментально оборвавшаяся музыка и гулкая, безжизненная тишина вокруг. — Однако... Твоим кошкам, Женя, точно скучать не придется, — каким-то неестественно мягким голосом комментирует мой танец Алла, быстро надевает свои ярко-красные туфли на высокой платформе и очаровательно улыбается кому-то у входа.
Поворачиваю голову и сталкиваюсь взглядом с мужчиной, без малейшего смущения внимательно меня разглядывающим.
Хм... А что это он тут вообще забыл? Теперь уже я внимательно изучаю его внешний вид, довольно быстро определяя совсем не простой статус «нашего гостя».
А, нет, не нашего.
Потому что секунду спустя на него профессионально налипает Алла, отрезая от всех присутствующих и ясно давая понять, чей это мужчина.
— Комплекс. Десять минут. Без меня, — ее же команды, но все тем же воркующим голоском.
«Вот тебе и профессионализм, заканчивающийся там, где начинается личная жизнь», — хмыкаю я про себя, вставая в исходное положение.
— Женька, она тебя убьет! — шепчет мне Анюта, самая младшая девочка в нашей группе.
— Почему? — с удивлением интересуюсь я.
— У тебя ж был чистый секс! А тут он, телефон достал, и пока Алка не видела, тебя снимал. А когда увидела, он не перестал.
— Что?.. Я-то тут причем? Может, это у них игры такие: «подразни меня, милый»! — фыркаю я, но уточняю: — Да кто он вообще такой?
— Так это ж...
— Я сказала, комплекс, Аня! — во всю мощь своих легких прикрикивает слишком быстро вернувшаяся Алла, и спустя полтора часа из зала я реально выползаю.
Чтоб тебя!