Однажды мне попался какой-то округлый камень, с виду похожий на зеленоватую картошку. Мне было сказано, что это обычный булыжник, и наклейка с номером ему не нужна. Когда Галина Ивановна все же положила этот тяжелый камень мне в рюкзак, я подумал, что здесь что-то не так, но не возражал, ведь геологу виднее.
Позднее обстоятельства привели к тому, что я случайно попал в московскую квартиру Галины Ивановны.* Как должен выглядеть дом геолога? На полках в книжном шкафу стояли красивые камни.
– Этот агат мама недавно с Камчатки привезла! – похвастал ее сын.
Перевернув тыльной стороной переливающийся агат, я вдруг узнал в распиленном образце найденный мной камень.
– А где вторая половина? – поинтересовался я.
– Мама ее кому-то подарила, на юбилей!
Да, Фред бы такого поступка себе не позволил….
Наши маршруты не ограничивались походами вдоль обрывистого морского берега. Мы поднимались вверх по узким долинам безвестных речушек и перелезали через острые, как грань треугольного напильника водоразделы, цепляясь за чахлые деревья на склонах.
Как здорово стоять на самой вершине водораздела, возвышаясь над речными долинами и сверкающим на солнце морем! В такие минуты возникало ощущение полета и остро чувствовалось единство с окружающей природой, где нет смерти, а есть лишь вечный круговорот перерождения материи, которую оживляет бессмертная душа.
«В такую минуту и умереть не жалко», – думалось мне тогда.
Через день или через два, уже не помню; судьба предоставила нам такую возможность. Мы запаздывали, и Галина Ивановна решила срезать угол намеченного маршрута. Для этого надо было подняться на высокий берег, который снизу вовсе не показался нам крутым. Поначалу восхождение шло быстро; мы легко карабкались вверх и наискосок по береговому склону. Угол подъема постепенно увеличивался, но азарт не давал нам остановиться, ведь цель была совсем близко.
Внезапно из-под моей ноги сорвался камень, вызвав своим падением небольшую лавину. Взглянув вниз, я вдруг осознал, что мы висим на середине почти вертикальной стены, и под нами уже нет спасительного склона.
Здесь уже нельзя спуститься! Господи, зачем мы лезли не прямо, а наискосок?
Внизу испуганно закричала Галина Ивановна, задетая камнями, вероятно, она тоже осознала, в какую передрягу мы попали. До верхней части берега осталось около десяти метров, но как их преодолеть? Из-под ног выскочил еще один камень, но мне удалось найти другую опору. Сверху свисали какие-то длинные корни; я судорожно вцепился в них, желая удержаться.
– Отодвинься в сторону; на меня падают камни, – хрипло крикнула мне Галина Ивановна.
Мои телодвижения вызвали новый камнепад.
– Сними рюкзак, – прокричала внизу Галина Ивановна, – сбрось его; я приказываю!
«Легко сказать, брось! – молнией пронеслось в моей голове. – Для этого надо оторвать пальцы от склона, и тогда я упаду вниз и разобьюсь. Ну, нет; я еще молод, чтобы умирать…. Наверх! Любой ценой наверх»!
Из последних сил хватаясь за лопающиеся под моим весом корни, я чудом добрался до края обрыва и вцепился пальцами уже в травяной покров; ну, еще чуть-чуть!
Выбрался! Лежа на траве, я ухватил свою напарницу за воротник, помогая преодолеть последние сантиметры тяжелого подъема. И почему мы не взяли с собой веревку?
Теперь можно перевести дух! Трава в тундре сухая и мягкая, на ней так приятно лежать. Здешняя растительность красива; играют яркими красками какие-то крошечные цветочки, висят гроздьями созревшие ягоды голубики, и ждут осени бескрайние поляны заросшие, пока еще зеленой, брусникой.
Хотелось пить, но вода во флягах уже закончилась. Впрочем, голубика помогла преодолеть противную сухость во рту. «Господи, как же хорошо жить на этом свете»! - думал я.
К сожалению, долго отдыхать было нельзя; ведь попасть в лагерь можно только до темноты. Значит надо идти!
Ходить по тундре нелегко; она лишь в первый момент кажется ровной. На самом деле тундра состоит из множества травяных кочек, подвижные верхушки которых плотно прилегают друг к другу. Здесь надо ступать расчетливо, пропихивая ногу в глубину между кочками. Неверный шаг всегда может привести к вывиху или перелому, поэтому по тундре мы всегда ходили не спеша, а вот сейчас пришлось поторопиться.
К счастью, в конце пути нам попалась медвежья тропинка, которая сильно облегчила дорогу домой.
______________________________________________________________
* На Камчатке я сдружился с Ваней, сыном пилота, в доме которого мы жили. Парнишка собирался в Москву, поступать в институт, и Галина Ивановна пригласила его погостить. Ее сын был такого же возраста, как и мы с Ваней. Когда матери не было дома, сверстники пригласили меня в гости. Вот так, абсолютно случайно, я попал в квартиру главного геолога.
7. Прерванный выходной.
Много воды утекло с тех пор; поэтому прошу извинить мне возможные неточности. И, если кто-нибудь из прототипов рассказа случайно прочтет этот текст и скажет, что такого не было, я охотно соглашусь с ним; конечно, не было. Это выдумка. А что вы хотите от художественного произведения?
Однажды утром, после того, как Фред с водолазами ушли к морю, Галина Ивановна удивила меня тем, что внезапно объявила выходной день.
– У меня день рождения внука, – сказала она, – поэтому мне не хочется работать сегодня.
– У Вас есть внук? – я сделал вид, что удивился. Родственники главного геолога сейчас интересовали меня меньше всего.
– Да! Мы сегодня отметим его день рождения, для этого я припасла бутылочку шампанского, – торжественно, с непривычной мягкостью в голосе, сказала Галина Ивановна. – Кроме того у нас с тобой будет праздничный обед!
«Любит она своих родственников»! – никакого подвоха со стороны начальницы я не заподозрил. В самом деле; нельзя же работать без выходных!
Кивком головы я обозначил, что все понял. Никаких особенных планов на свободное время я не имел. Для начала мне захотелось сфотографировать наш лагерь сверху, со склона сопки, куда я и вскарабкался. У меня была цветная фотопленка для слайдов; было интересно ее испробовать. Жаль, что ее можно проявить только дома!
Зарядив фотоаппарат, я сделал несколько снимков и уселся на склоне; погода была чудесной, по синему небу разметались тоненькие стрелки перистых облаков. Я вытащил из кармана заранее припасенную сгущенку и пробил в банке две дырочки. Какой счастье, что можно никуда не спешить! Мелькнула мысль о том, что надо было захватить с собой книгу; тогда можно было бы долго не спускаться в лагерь.