Мы с Джонни одновременно зависли, не веря возможному счастью. Ведь это то, о чем мы, не сговариваясь, мечтали. Снять с себя все обязательства, тяжелыми кандалами повисшие на наших ногах, и просто жить.
– Что-то слишком гладко стелете, – влезла Рыжая, – Меня терзают смутные сомнения, потому что, изучив многие факты Вашей биографии, а также познакомившись со всеми членами вашей семьи, я пришла к выводу, что брехливый, как Вы выразились, не только Князь.
Бабка прищурила глаза, изучая Оливию. Однако та стойко взгляд выдержала и не потупилась в пол.
– Ну… Из Саламандр, значит, девка… Заметно. Горячая сильно. Ладно. Живи, не буду наказывать за непочтение к старшим. Ты Алиске нравишься, не хочу ее расстраивать. Она хоть немного достойна той фамилии, которую носит. Не то, что эти две…
Бабка кивнула в сторону Анны и мирно посапывающей матушки.
– На Александру не злись.
Я даже не сразу поняла, что она обращается ко мне.
– Очень сильно она полюбила эту скотину. А он ей воспользовался.
– Вы про моего отца?
– Да какой он тебе отец? Не смеши.
– Эй, эй, дамочка, – тут же вскинулась Оливия, – вы мне это бросьте. Кевин, муж матери, значит отец. Хватит уже с меня бесконечных родственников вашего семейства.
– Ну, ты даешь. – Бабка откровенно издевалась на Рыжей, получая от их пикировки огромное наслаждение. Одичала, видимо, соскучилась по своим сколопендрам, которые на два слова скажут в ответ сорок два, пока считалась мертвой. – для того, что родить ребеночка, милая, муж вовсе не нужен. А то, что Кевин, скотина, Алиску своей признал, так это лишь бы Александре голову задурить.
Тут вообще все зависли. История поворачивалась новым, ранее еще неведомым ракурсом, который меня совсем не радовал. Даже в голове появилась ужасающая мысль, которую я тут же озвучила бабке.
– Только не говори, что мой отец… – меня буквально передернуло от такой перспективы, во-первых, как таковой, а во-вторых из-за Джонни. – Ну, не Князь же?
– Тьфу на тебя, дура! – бабка замахала обеими руками, явно ужасаясь подобного больше, чем я. – Ты же знаешь, в нашей семье дети должны рождаться только от обычных мужчин. И потом, неужели ты думаешь, мы бы вас с Наследником друг к другу подталкивали, если бы вы были родней. Чокнулась совсем?
– Тогда я вообще ничего не понимаю… Кто мой отец?
– Я буду долго смеяться, если окажется, что ты, Эдельман, появилась в результате непорочного зачатия, – тихо пробурчала Оливия.
Ну, как тихо? Услышали все. Майкл даже немного гоготнул, но, поймав злой взгляд Анны тут же заткнулся.
– А это мы сейчас у твоей мамаши спросим. Она уже перегрузила свой дурной мозг после небольшой чистки.
Бабка посмотрела на циферблат маленьких аккуратных часиков, которые на ее тонком запястье смотрелись, как нечто далекое и раритетное. Таких сейчас, наверное, и не найдешь.
– Подарок Коко. Я с ней подружилась во время оккупации. Жила в то время в Париже. Значит, пять минут прошло. Достаточно для того,чтоб прийти в адекватное состояние. Все успокоились? Нервных больше нет? Потому что Александра сейчас расскажет нам много интересного.
С этими словами бабка, ехидно улыбаясь, щелкнула пальцами перед носом спящей дочери, отчего она сразу же открыла глаза и в первую очередь отыскала меня.
– Алиса… – сказала моя мать и сильно взахлеб разрыдалась.
И тут меня прорвало. Я бросилась к ней, обняла ее, что есть сил, и уткнулась куда-то в плечо, чувствуя, как отпускает эта старая, забитая наглухо боль.
Тринадцатая глава
Принцесса крепко обнимала свою мать, спрятав голову у нее на груди. Хрупкие плечи вздрагивали от слез, которые разрывали мне сердце. Не могу видеть, как Алиса плачет, душа с телом расстается. Но так, наверное, было нужно. Не каждый день встречаешь человека, которого очень долго считал погибшим, да еще и по своей вине. Очень хорошо помню то, что Принцесса рассказывала о пережитых страданиях, когда ей стало известно, как именно умерли родители. Поэтому я, сцепив зубы, стоял в стороне,и не вмешивался.