С трудом он умерил наконец свой гнев. Необычные, смешанные чувства бурлили сейчас у него в душе. В первый раз случилось так, что сын его не был с ним заодно, не разделил его мнения, даже восстал против него. Конечно, костюм — это мелочь. Не велика проблема. И все же досадно. И просто жаль! Может быть, ему следовало потуже натянуть вожжи, приказать, и все дело? Но нет, это было не в его натуре. Он ненавидел насильственные решения. Уважать волю других было его жизненным принципом. Да, придется примириться с потерей. А почему, собственно, с потерей? Всего лишь с упущенной возможностью приобрести такой прекрасный костюм.
Все проходит, время залечивает и более глубокие раны, порой то, что заставляло некогда сжиматься сердце, вызывает у нас при воспоминании лишь снисходительную улыбку. Через несколько часов отец настолько свыкся с мыслью о происшедшем, что мог уже поговорить с сыном без ненужной горячности.
— Послушай, малыш, — сказал он за ужином. — Мы должны как-то разобраться в этом спорном вопросе. Не скрываю, меня расстроило твое своеволие. Ты можешь возразить: подумаешь, какой-то костюм. Правильно, не мировая проблема. Но ты должен понять меня, вернее, нас с матерью. Ведь мы хотим, чтобы ты был хорошо и красиво одет. Ну скажи на милость, чем тебе не понравился тот костюм?
Парень молчал.
— Ну, так чем же? Может быть, цвет не нравится?
— Да брось ты его допрашивать, — вмешалась мать. — Я знаю, в чем загвоздка.
— В чем?
— Скажу потом.
— Нет уж, говори сейчас.
— Сказать? — она взглянула в сторону сына, который сидел, понурив голову, как на скамье подсудимых. — Покрой у брюк не модный, вот и все дело.
— Покрой? — удивился отец. — Чего же им не хватает?
— Ах, отец! — воскликнула мать. — Ты вроде живешь не в сегодняшнем дне. Брюки должны быть вверху узкие в обтяжку, а снизу широкие, намного шире, чем у колен.
— Вот как? — Это было для него ново. Он даже не знал, что такие различия существуют и что на них обращают внимание. — Это правда? — спросил он у сына. — Или вы меня разыгрываете?
Парень не ответил, он еще ниже опустил голову.
«Странно, — подумал отец, — неужели из-за этой чепухи. Да, другие времена, другие заботы…»
Он больше не сердился на сына, он его жалел.
«Оказывается, сын обращает внимание даже на такую ерунду. Но он не говорил об этом. За него сказала мать. Значит, он понимает, что это чепуха. И все же не может через нее переступить. Стыдится, но не может. Когда-нибудь он поймет: встречают по одежке, а провожают… Ну что ж, спи спокойно, светло-серый костюм! Жаль, что тридцать лет назад ты не предстал предо мной уцененным товаром! Да что там, не обо мне речь. Сынок вот подрос. Я всегда думал о нем, как о себе самом. Но он и я — оказывается — не одно и то же. Он другой. Вырос новый человек. У него своя жизнь. Со своими собственными открытиями. Со своими собственными разочарованиями и недостатками».
Он бросил беглый взгляд на сына. Мрачное выражение на лице, задумчивая складка между бровями. Какой-то след наверняка останется в нем от этой неосуществленной покупки.
Возможно, именно сейчас надо объяснить ему, что является главным в жизни, что преходяще и что навсегда сохраняет свою ценность, к чему стоит стремиться и что обманчиво. Но он очень устал, голова прямо разламывается. А такой разговор не прост. Он сделает это в другой раз.
— Эх, ладно, — вздохнул он. — Горе не беда, утечет как вода. Что там у нас сегодня по телевизору?
Перевод автора.
НЕЛЛИ ВАККЕР
ЖУРАВЛИ ДАЛЕКОГО ДЕТСТВА
Рассказ
Сегодня должны осуществиться сразу два заветных желания Лили. Наконец-то она проникнет за кулисы — в таинственное царство артистов, а потом… Но об этом чуть позже.
Лили доверили играть Красную Шапочку. Да, да, ту самую, которую должен был — в какой уже раз! — проглотить злой Волк. Разумеется, слова она выучила наизусть давным-давно. Но Лили брало сомнение. Разве не могла Красная Шапочка поумнеть наконец и поступить так, как велела мама? Думая об этом, Лили вертела куколку и так и сяк, надевала на пальчики, двигала ими, однако пальчики были маленькие, слабые, и кукла не слушалась. Ну, конечно, сейчас войдет фройлейн Ванда и буркнет равнодушным голосом: «Я так и знала! Никогда и ни за что у Лили не получится!»