— Отпусти ты его, родимый. Подари ему жизнь. Он обязательно исправится.
— Да! Да-а… исправлюсь, — жалобно скулит Волк. — Я это вам честно, твердо обещаю…
— А можно ему поверить? — спрашивает озабоченно Красная Шапочка.
— Мы его доставим в зоопарк. Там уж он свое слово сдержит, — улыбается охотник и крепче завязывает сеть.
Потом все садятся за бабушкин стол и в два счета расправляются с гостинцами, которые передала мама.
Зрители долго хлопают в ладоши. Фройлейн Ванда радуется вместе со всеми.
«Бим-бам! Бим-бам!» — вызванивают старые настенные часы. Они бьют восемь раз, и это означает, что пора вставать.
Лили не может себе представить родительский дом без этого уютного, задушевного перезвона. Но сейчас ой как не хочется вставать, и она, сердито покосившись на часы, проворно переворачивается на другой бочок. При этом взгляд ее случайно скользит по стеклу окошка, и сон мигом проходит: за окном простирается белый-белый сказочный мир.
Не сон ли это? Девочка энергично трет глаза. Нет, ничего не исчезает: и многоцветно искрящиеся звездочки, и пушистые, мохнатые шишки, и тонкие, словно воздушные, серебряные нити на ветках яблони — все-все она видит наяву. «Снег! Снег!» — радостно шепчет Лили.
Из кухни доносится голос Лены:
— Вставай, соня! Вся деревня в снегу. Даже колодец наш в белый чепчик вырядился.
— Отца не видать еще? — спрашивает мама.
— Нет! — раздается голос старшей сестры. — Я смотрела с крыши сарая.
Лили удивляется. Странно, папа ведь еще вчера вечером обещал вернуться из соседней деревни. С тех пор как его выбрали в сельсовет, он часто возвращается домой поздно.
Ну, а теперь марш с постели. Сначала натянуть платьице… Так… Теперь скорее к умывальнику. Не забыть почистить зубы… Так… Расчесаться… Лили все делает быстро и ловко, но все чаще и с явной неприязнью скашивает глаза на скамеечку. Там, дожидаясь своей очереди, лежат связанные из грубой шерсти, «кусачие» чулки.
В бедной крестьянской семье Рейнгарда Лили — четвертый ребенок. А несколько годков назад запоздалый аист принес им в дом еще и двух близнецов.
Десять крестьянских дворов в деревне объединились в артель, про которую «толстопузый» деревенский богач Петер Вольф как-то буркнул: «Одна голытьба, как десять церковных мышей».
В эту десятку входит и отец Лили. Вчера он сказал: «Нам на весенний сев дают трактор». Что это такое — трактор? Как он хоть выглядит?
Платья для Лили всегда перешивают из обносков Лены. Это просто счастье, что мама такая рукодельница, все шьет сама. Но как быть с шерстяными чулками? До чего же заскорузлые, шершавые, будь они неладны! Натягивая их, Лили морщится, чувствует себя несчастной-разнесчастной.
Девочке трудно оторваться от роскошной белизны перед домом. Как же она доберется сегодня до школы в сандалиях?
Когда входит мама, Лили стоит перед зеркалом и завязывает пионерский галстук.
— Ты все еще не собралась? Время-то уже половина Пойдешь сегодня в этих ботинках. Они, правда, великоваты, но других, сама знаешь, нет.
— Мама! Это же Леночкины ботинки! — возмущается Лили.
— Откуда взять новые-то?! А в сандалиях не пойдешь. Вон снегу-то сколько!
Лили, словно на ходулях, ковыляет по комнате, нарочно волоча явно не по ногам большие ботинки.
— А ты носи их с домашними тапками, — советует мама.
— Ну да! Чтоб я совсем увязла, — хнычет девочка.
— Ладно, как хочешь… Только поторапливайся. У меня других забот по горло.
«Где же папа так долго пропадает?» — думает Лили. На удивление матери, она без лишних слов проглатывает свой прибс — кофе из поджаренного ячменя, сует в сумку кусок кукурузной лепешки и выходит из дома.
Ай! Едва Лили успевает закрыть за собой калитку, как кто-то из-за угла запускает в нее снежным комом. Ну конечно, это Пауль Вольф, единственный сынок деревенского богача. Такой гаденыш, хлебом не корми, дай только других помучить. Вчера притащил в школу живую птичку. Прямо в карман запихал, мучитель! Ребята, конечно, отобрали ее, но бедная птаха уже не могла летать.
Лили с трудом волочит ботинки по снегу. Пауль неотступно преследует ее, норовя наступить высокими желтыми сапожками ей на пятки. Не долго думая, Лили снимает ботинки, сует их под мышки и бежит в одних чулках. Пауль свистит, улюлюкает ей вдогонку.
«Волчонок — это тот же волк, — сказал однажды отец, когда Лили пожаловалась ему на грубияна Пауля. — Недаром у них фамилия волчья — Вольф. Ты когда-нибудь слышала, что волки добрые? То-то же! Есть люди, и есть, к сожалению, звери. А волки — звери хищные».