... Стемнело. Карп переоделся в приличествующую делу одежду. Вообще-то одежда у него была одна, но он ее тщательно вычистил и выгладил. Впервые за несколько лет разошлись шторы, и Карпу явилась сцена. Натянув кулаками карманы стареньких брюк, он постоял, созерцая зловещий свет в окнах увечного дома напротив. Издалека донесся грудной рокот троллейбуса. Подмигнула звезда. Налетел ветер, фальшиво ласковый со всеми. Карп пришел в себя возможно, впрочем, в кого-то уже другого - и взглянул на часы. Дальше медлить было нельзя. Карп воротился в комнату и достал бутылку, приобретенную накануне. Обстоятельства закупки он вспоминал с содроганием. Карп никогда не пил и теперь, глотая для смелости содержимое, воображал пораженные небеса. Небеса - не иначе, как от потрясения - молчали. В желудке бесшумно взорвался горячий шар, и взрыв донес отчаянные искры до каждой клеточки. Карп хлебнул еще, неистовый огонь зажегся в жилах. Он быстро опустил бутылку во внутренний карман пиджака и секундой позже стоял на балконе. Приходилось поторапливаться, была опасность попасться на глаза зевакам. Теперь Карп точно куда-то запропастился, на его месте решал и действовал некто бесстрашный. Стремительно, сродни матерому домушнику, он перемахнул через перила и повис, цепко держась за прутья. Под тяжестью тела ладони начали медленно соскальзывать; глаза, бессмысленно вперившиеся в небо, засыпало ржавчиной и трухой. Карп, оттопыривая губу, попытался взглянуть поверх нее на нижний балкон - удача! балконная дверь была оставлена незапертой. Глаза отчаянно чесались. Карп черт-те как - не то по-обезьяньи, не то как гимнаст - раскачался и, умирая в полете, приземлился в залежи пакли, ветхих тряпок и мелких дощечек. Костюм его ничуть не пострадал, и из бутылки не вылилось ни капли. На миг Карпа охватило желание никуда больше не ходить, остаться тут, в мусоре, и возродить в памяти безумные мгновения, но он заставил себя сделать новый шаг, за ним - второй, и вот уж стоял он в темной, таинственно чужой комнате, прислушиваясь, принюхиваясь и, нюхая, ухитряясь не дышать. Непосредственной угрозы, во всяком случае, не было. Зато был шкаф - надежный, вместительный, добротный. Карп ничуть не удивился, его обнаружив, нечто подобное он и ожидал увидеть. Крадучись он подошел ближе - шкаф с неодобрительным достоинством насупился и смотрел куда-то поверх Карповой головы. Недолгое колебание - и Карп терроризировал его недра, нарушая покой убаюканных парами нафталина тюков, коробок и свертков. Усевшись поудобнее и убедившись, что он в очередной раз спрятался, Карп нащупал бутылочное горлышко.
6
Чибис сумел-таки избавиться от Воропаева. У того начался запой, и, невзирая на отчаянные попытки совершить невозможное и являться обществу в относительно свежем виде, он освободил вакансию. Решение насчет Воропаева принимал лично Губернатор. Он был не в восторге от деятельности броневика. С одной стороны, антиобщественный элемент притих. С другой - бригада переправила на тот свет пропасть людей. Среди них, конечно, набралось сколько-то объявленных в розыск лиц, но большинство зачехлили ни за что ни про что. Общественность начинала роптать. Хотелось как-то изменить положение, и Губернатор, покривлявшись для вида, дал добро на изгнание делегата от рабочего класса. Правда, он строго-настрого приказал Чибису найти замену из того же слоя - непьющую и с обостренным чувством ненависти к криминальному миру.
Чибис, испытывая сдержанное удовлетворение, решил завернуть на огонек в родной опорный пункт. В броневик ему не хотелось.
- Здорово! - рявкнул он, сжимая ладонь приземистого плешивого капитана. Тот, освободившись, игриво подмигнул. Он всегда, когда речь заходила о спиртном, превращался вдруг в маленького мальчика-сладкоежку, дорвавшегося до конфет и изюма.
- Дернем, - кивнул Чибис. Он мимоходом отметил всклокоченное существо, пребывавшее в ступоре за решеткой, и прошел за капитаном в крохотный кабинет.
Капитан полез в сейф и достал водку. Чибис прислушался. Где-то в соседнем помещении разноголосое причитание, до сих пор тянувшееся себе помаленьку, неожиданно переросло в поросячий визг. Рычание и стоны слились с бешеными ударами по железу.
- Кто там у тебя? - спросил Чибис сдавленно, нюхая хлеб.
- А-а, это - кадры! - радостно закатил глаза капитан. - Всем кадрам кадры! Обычная шпана, шелупень. Бухие ломились в ларек, оказали сопротивление. С собой - два газовика. В общем, все было спокойно. Тут к полуночи привозят фрукта - и началось! Ты меня знаешь - я всякое вижу, но такого не помню.
- Что за фрукт? - Чибис налил еще.
- Да ты мимо прошел, - усмехнулся капитан. - Не приметил, что ли? слона-то?
- Которого? Того фраера? - изумился Чибис, вспоминая увиденную в клетке измочаленную личность.
- Вот и мы думали, что фраер, - согласился капитан, делая большие глаза. - Сначала решили, он просто шизанутый. В двадцать два тридцать звонит баба в истерике: дескать, у нее в шкафу сидит бандит. Посмеялись, конечно, чуть не послали, потом думаем - ладно, съездим на всякий случай. Оказалось правда, сидит! Не говорит ни слова. Начали его тащить - упирается. Ну, налегли всем миром, доставили. Одет вроде прилично, только почему-то не по сезону - один костюм.
- Давеча тепло было, - обронил Чибис.
- Бог с ним, - махнул рукой рассказчик. - Потерпевшая утверждает, будто видит его впервые. Из квартиры ничего не пропало, с глупостями не приставал. Понюхали - пахнет, но не пьяный. Короче, посадили к тем двоим. Сначала было тихо. А потом эти козлы что-то ему сделали - хрен их разберешь, что. Только слышим: визг, и страшный такой! До мурашек! Мы туда, а наш клиент их грызет - в буквальном смысле грызет! Рвет зубами в клочья! И уже не разобрать, кто из них воет. Те двое уже и не отбиваются, их как паралик хватил. А этот ухитряется их драть сразу обоих - до сих пор не пойму, как так у него получалось. Зубами, ногтями! У тех щеки - веришь, нет - оборваны, свисают, уши болтаются, кровищи - как на бойне. Чудо, что глаза уцелели. Мы его впятером оттаскивали - визжит, плюется...
- Так надо было на дурку его, - пожал плечами Чибис. - На кой черт он вам тут нужен, псих такой.
- В том-то и дело, - капитан немного успокоился и понизил голос. Вызвали. Говорят: "не наш". Нет, мол, у него ничего такого. Реакция на ситуацию. Потолковали с ним о чем-то, меня не пустили, а потом заявили: "не наше", и след простыл.
- Запись оставили? - осведомился Чибис.
- Оставили, - сказал капитан, продолжая удивляться. - Записали и уехали.
- Это интересно, - протянул Чибис, закуривая и вслушиваясь в завывания потерпевших. - Почему бы им не заткнуться?
- Так больно же, вот и скулят, - объяснил капитан.
- Угу, - задумчиво буркнул тот. - Слушай, дай-ка мне взглянуть на этого деятеля. Не укусит?