Её не удивило признание Паши, но, признаться, задело. Было неприятно слушать о том, как он кого-то там назвал её именем. Неприятно и вообще отвратительно! Здравый смысл твердил, что в этом нет ничего особенного! Кто он для неё? Правильно, никто. Так чего она накручивает себя на пустом месте? Непонятно.
- Блокнот оставь себе.
- Ты очень щедрый.
- Во сколько ты освободишься? – Паша пропустил мимо ушей язвительное замечание девушки.
- Поздно. Очень поздно. – Вздохнула и отошла в сторону. – Всё, хватит, Паш. У меня нет настроения вести с тобой разговоры ни о чем. Езжай к своим девушкам – бывшим или теперешним – мне всё равно, только оставь меня в покое, очень тебя прошу! Не отвлекай.
Секунды молчания переросли в минуты. Мужчина долго и пристально изучал её лицо, выражение глаз, опускал взгляд на сжатые губы. Когда он заговорил, Ульяна была готова обложить матом любого, кто выведет её из себя, терпение девушки было на исходе. И всё из-за этого напыщенного петуха.
- Я подожду, пока ты освободишься.
Она обречённо застонала, привлекая к их паре больше внимания, чем она могла выдержать.
- Б**, за что мне такое счастье? – прошипела она, на что Павел лишь тихо рассмеялся.
- Ты и в постели грязно ругаешься? – шепнул он ей на ушко и, не дожидаясь ответа, направился к двери.
“Скотина! Сволочь! Ублюдок!” Он насмехается над ней? Очаровательно! И как ему отомстить? Как стереть с лица эту поганую ухмылку, при виде которой хочется притянуть его за уши и поцеловать! Почему шесть лет назад она не испытывала ничего подобного? Потому что была удовлетворена во всех смыслах? Или потому, что боялась признаться в своих желаниях? Скорее всего, и то, и другое. Но сейчас… черт, почему именно сейчас, когда с одной стороны она сгорает от желания врезать ему, а с другой – томится в нетерпении, когда он, наконец, прекратит молоть чепуху и просто… сделает всё то, что ей снится по ночам?
* * *
Павел нашёл девушку, которая провела его к Ульяне. Татьяна её зовут, кажется. Впрочем, это не имело никакого значения. Раз Ульяна не захотела говорить, когда закончит работу, он поинтересуется у кого-нибудь другого. Миловидная, рыжеволосая официантка подходила для того, чтобы выпытать необходимую информацию. Пока она шла с ним в банкетный зал, тараторила без умолку. То, что нужно!
Вот и она, стоит у стойки бара и делает какие-то записи.
- Девушка, - позвал он.
Татьяна подняла на него глаза.
- Вы что-то хотите?
- Буду признателен, если вы скажете, во сколько Ульяна… Викторовна заканчивает сегодня работу?
- Почему вы у неё не спросили?
- Она не хочет, чтоб я её ждал. Говорит, что поздно освободится. Но, понимаете, милая девушка, я не хочу, чтобы ночью она возвращалась домой одна.
Официантка кивнула.
- Так и есть. Дело в том, что сегодня у нас в ресторане будет проходить корпоративная вечеринка, она затянется до глубокой ночи.
- До часу? Двух?
- Да, где-то так.
- Не говорите Ульяне о нашем разговоре. И о том, что я собираюсь её дождаться. А с меня…
- …бутылка “Бейлиса”.
- У вас деловая хватка, - улыбнулся он. – Договорились. Будет вам “Бейлис”. Вечером, когда вернусь.
На выходе из ресторана Павел столкнулся со Славкой и Мартой. “Сладкая” парочка, держась за руки, впорхнула в ресторан, о чем-то разговаривая и улыбаясь друг другу. Сказать, что они удивились, встретив Пашу, - ничего не сказать. Глаза Марты округлились, от Паши не скрылось, как она крепче сжала ладонь Славки.
- О! Каким ветром ты здесь? – спросил друг.
- Попутным.
- А если серьёзно? – это уже спрашивала Марта.
- Я на допросе с пристрастием?
- Нет, просто нам интересно, что ты здесь забыл? Правда, любимый?
“Любимый” молча смотрел на друга.
- Ладно. Я пришёл к Ульяне. Вопросов больше нет?
- Родная, ты иди, я сейчас подойду. Переговорю с Пашкой.
- Ульяна в банкетном зале, - подсказал Павел. Он был доволен собой. Когда Марта ушла, подозрительно оглядываясь на мужчин, Паша спросил: – О чем будет разговор?
- Догадайся.
- Допустим, догадался.
- У тебя что, мало девок, которых можно трахать по первому зову? По-моему, достаточно. Зачем тебе ещё и Ульяна?
- А тебе зачем?
- Хочу. – Слава ощерился. – Она расцвела, - мечтательно протянул он. – Хочу проверить, чему она научилась за то время, пока мы не виделись. Улька и тогда вытворяла такое, что крышу на хрен сносило, а сейчас…
- Попридержи коней, дружище. – Паша не ожидал, что в его голосе будет звучать угроза. Слова друга, мягко говоря, разозлили. – Занимайся своей невестой, и не лезь к Ульяне.
Слава нахмурился.
- Хочешь подобрать после меня объедки?
- Не нарывайся…
- Откуда столько злости? Я тебя не узнаю. Или ты успел поиметь её? Успел, да? Так ты расскажи лучшему другу, как всё прошло? И как тебе её техника? На что ты её развёл?
- Слава…
- О, да ты не в духе сегодня. Потом поговорим. Меня ждут дамы.
Обсуждать Ульяну Павел не хотел ни с кем. Не хотел – и всё тут! Он не любил делиться с кем-то, своими чувствами – подавно. Ульяна его будоражила, притягивала. Подобно пению сирен, она заманивала его в свои обманчиво нежные объятия, медленно и неотвратимо поглощала его душу. Как ей это удавалось, он понятия не имел. Специально не хотел встречаться с ней. Тянул время, общался с другими девушками, не обременял себя пустыми обещаниями. Как будто знал, что с Ульяной всё будет по-другому. С ней нельзя просто развлечься, да и не хотел он.
Слова друга вызвали отвращение, а лицо Славки прямо умоляло о встрече с его кулаком. Аж руки чесались, так хотелось вправить ему мозги. Это и пугало, и выводило из себя. Они никогда не вступали в спор из-за девушки, никогда не заморачивались по этому поводу. Никогда. До этого момента. Почему? Что в Ульяне особенного? Она особенная? Паша сомневался. Или его привлекала её беззащитность? Ранимость, слабость… возбуждали. Но чтобы питать нечто большее одного возбуждения недостаточно.
Сев в машину, Паша закрыл глаза и откинулся на сиденье. Давненько он не чувствовал ничего подобного. Девушки нечасто вызывали у него такой сильный интерес. Последний раз, когда он поддался чувствам, всё закончилось весьма плачевно. Разбитые сердца, никому не нужные, бессмысленные скандалы, крики, слёзы. Он ненавидел женские слёзы. Он старался избегать любых отношений. Не потому что боялся разочарований, а потому, что не умел их строить… и не хотел, если быть до конца честным. Но когда речь заходила об Ульяне… Настроения копаться в себе не было. И так ясно, что девушка его сильно зацепила. И он хочет её до одури. Вполне возможно, получив желаемое, он остынет, и тогда Ульяна не будет казаться такой притягательной и сладкой.