К вечеру Ванька вернулся взволнованный:
— В городе говорят, что скоро могут ввести военное положение во всей империи. И если так… Нас либо заберут в ополчение, либо оставят без защиты.
— Как-будто до этого они нас сильно защищали, — злобно усмехнулся я. — Сами справимся!
Той же ночью мы расставили скрытые посты вдоль дорог. Если люди хана решат напасть на деревню, мы встретим их во всеоружии.
А утром пришла новая беда.
— Ваше сиятельство! — вбежал в усадьбу запыхавшийся подросток. — На мельнице… Трофим…
Я бросился туда.
Мельник лежал на земле у своих жерновов с проломленным черепом. А все запасы зерна были украдены.
Глава 10
Саботаж? Не исключён. Не спроста же Степана, охранника, никто не видел уже давно. Видимо, он прихватил зерно и свалил в закат. Но без доказательств обвинять никого я не спешил.
К тому же это с таким же успехом могли быть люди хана. Вот только как они проскочили мимо постов? Неужели кто из своих провёл?
Я осмотрел место преступления. Кровь Трофима уже засохла — значит, убийство произошло несколько часов назад, вероятно, до рассвета. Следов борьбы почти не было — мельника ударили сзади, скорее всего, когда он проверял жернова.
— Ванька, — позвал я. — Кто сегодня был в дозоре с этой стороны?
Парень замялся:
— Федот и Гришка.
— Где они сейчас?
— Федот у амбара, зерно пересчитывает. А Гришка… — Ванька оглянулся. — Не видел его с утра.
Я сжал зубы. Опять Гришка.
— Найти его. Сейчас же.
Пока мужики обыскивали деревню, я осмотрел мельницу. Зерно унесли не просто так — на земле остались следы телеги, свежие, глубокие. Значит, груз был тяжелый, и увозили его не тайком, а быстро и нагло.
Это не бандиты. Бандиты просто сожгли бы мельницу и ушли. Это кто-то, кому зерно было нужно срочно.
— Ваше сиятельство! — крикнул Ермолай, подбегая ко мне. — Гришку нашли!
— Где?
— В лесу, у старой дубравы. Мёртвого.
Тело Гришки лежало у подножия дуба. Шея была сломана, а лицо застыло в выражении ужаса. Рядом валялся окровавленный нож — тот самый, что он когда-то украл.
— Не сам же он себя прикончил, — проборчал Ермолай, бледнея.
Я осмотрел следы вокруг. Кто-то сильный схватил Гришку за горло и одним движением сломал ему шею. Но на земле не было следов борьбы — значит, убийца подкрался сзади.
Или Гришка его знал и не ожидал нападения.
— Ваше сиятельство… — Ванька указал на что-то в траве.
Я наклонился. Среди листьев лежал кусочек ткани — грубый, серый, с вышитым узором.
Кафтан сторожа Степана.
— Так вот куда он пропал, — прошептал я.
— Но… Степан же старик! Как он мог…
Возможно, он действовал вместе с кем-то еще, потому что самому ему сил не хватило бы.
Я оставил этот вопрос без ответа, ведь было очевидно, что он действовал один. Но пугать такими фактами сейчас никого не хотел.
Дольше оставаться в лесу смысла не было. Степан ушёл. А рисковать своими людьми почём зря я не хотел, потому велел всем возвращаться в деревню и следить вдвое внимательнее друг за другом. Не хотелось, чтобы сейчас среди нас оказался еще предатель, но и тотальное недоверие также не хотелось зарождать.
Теперь нам требовалось зерно, а значит, дополнительные затраты. К тому же на карьер пока так никого не наняли. Все это вело к незапланированной вылазке в город, но прежде стоило заглянуть в теплицу. По моим прикидкам, рукреция должна была расцвести для сбора.
Вернувшись к усадьбе, я первым делом направился в теплицу, где с самого утра копошилась матушка.
— Ах, Мишенька, — встретила она меня, вытирая руки о фартук. — Как раз хотела тебе сказать — твои цветочки сегодня распустились.
Я подошёл к грядке с рукрецией. Действительно, среди сочных зелёных листьев уже виднелись первые алые бутоны, похожие на капли крови.
— Отлично, — пробормотал я, осторожно касаясь одного из цветков. — Матушка, можно тебя ненадолго?
Она кивнула, и я объяснил, как правильно собирать соцветия, не повреждая корни. Рукреция была капризной — если сорвать её неправильно, растение могло погибнуть, а нам нужен был постоянный источник.
— Я всё сделаю, как ты сказал, — заверила матушка. — Только скажи, что с ней дальше делать?
— Высушить в тени, потом перетереть в порошок. Он нам пригодится на продажу.
Она кивнула, но в глазах читалось беспокойство.
— Миша… — она понизила голос. — Ты уверен, что всё это необходимо? Эти патрули, защита… Может, стоит просто уехать? Пока не поздно?