— Ваша задача — составить отчет. Моя задача — чтобы люди за этими стенами остались живы. Выполним каждый свою?
Лозинский медленно снял очки. Его лицо было непроницаемым, но в глазах я увидел не страх, а холодный, расчетливый интерес. Он поймал меня на слабости, на эмоциях. И ему это понравилось.
— Разумеется, — произнес он почти сладким голосом. — Я продолжу свою работу. А вы — свою. На благо империи, разумеется.
Он снова взялся за бумаги, давая понять, что разговор окончен.
Я развернулся и вышел, хлопнув дверью. На улице, глотнув холодного утреннего воздуха.
Немиров и Петр стояли рядом, ожидая вердикта.
— Все хуже, чем мы думали, — тихо сказал я им. — Он не ищет правду. Он конструирует дело. Нам нужны неопровержимые доказательства связи бандитов с Байраком. И нужно их найти до того, как он отправит свой отчет.
Я посмотрел на небо, на тяжелые серые тучи, нависшие над усадьбой. Охота только начиналась. Но теперь дичью в ней был я.
Тяжелое молчание повисло между нами. Петр нервно перебирал края своего потрепанного сюртука, а Немиров смотрел куда-то вдаль, его челюсти были сжаты так, что казалось, вот-вот хрустнут кости.
— Что будем делать, ваше сиятельство? — наконец, выдохнул Петр. Его голос дрожал. — Если он уже все решил…
— Он ничего еще не решил, — резко оборвал я. — Он собирает пазл, который ему выгоден. Но у нас есть свои кусочки. Немиров, пленные. Где они?
— В леднике, ваше сиятельство. Под замком. Охрану выставил.
— Веди меня к ним. Петр, твоя задача — Лозинский. Он не должен оставаться без присмотра ни на минуту. Найди предлог. Пригласи его на инспекцию складов, на проверку качества работ, на что угодно. Пусть видит наш «образцовый лагерь». И чтобы кто-то из наших всегда был рядом, когда он говорит с людьми. Случайных свидетельств больше не будет. Только те, что мы ему предоставим. Понятно?
Петр кивнул, его лицо постепенно обретало привычное выражение деловой озабоченности. Он развернулся и почти побежал к конторе, уже что-то бормоча себе под нос, составляя план.
Ледник — глубокий каменный погреб, оставшийся от старой усадьбы — находился в стороне от основных построек. У входа, скрестив винтовки, стояли двое ополченцев. Увидев нас, они выпрямились.
Внутри пахло сыростью, землей и страхом. Пятеро пленных сидели на грубых деревянных нарах, прислонившись к холодной стене. При нашем появлении они вздрогнули и подняли испуганные лица. Раненого перевязали — белая повязка на его ноге резко выделялась в полумраке.
Я остановился перед ними, давая глазам привыкнуть к темноте. Немиров встал у двери, его массивная фигура блокировала единственный выход.
— Вам повезло, — начал я тихо, и мой голос гулко отдавался в каменном мешке. — Со столичным чиновником. Он считает, что вы невинные жертвы, а я — узурпатор. Он может вас забрать. Отправить под суд. А там… там верят бумажкам, а не словам таких, как вы.
Я видел, как в их глазах забрезжила надежда. Лживая, предательская надежда.
— Но я могу этого не допустить, — продолжал я. — Могу сказать, что вы пытались сбежать. Что напали на охрану. Что вас пришлось застрелить. И у меня есть свидетели, которые это подтвердят. — Я кивнул в сторону Немирова. Капитан неподвижно стоял, как скала, и его молчание было красноречивее любых угроз.
Надежда в их глазах погасла, сменилась животным ужасом.
— Выбор за вами, — сказал я, делая шаг назад. — Умереть здесь, безымянными, как последние шакалы. Или получить шанс. Единственный вопрос: кому вы служили? Кто платил? Кто давал приказы? Где ваша база? Где склады?
Они молчали, переглядываясь. Я видел, как тот самый коренастый атаман, которого Немиров ударил прикладом, сжимал кулаки, ненавидящим взглядом смотря в пол.
— Время на раздумья истекло, — холодно произнес Немиров с порога. Его голос прозвучал как скрежет стали. — Ваше сиятельство, разрешите?
Я кивнул.
Капитан медленно подошел к группе и остановился перед самым молодым из бандитов, тщедушным пареньком с испуганными глазами.
— Встать, — скомандовал Немиров.
Тот беспомощно посмотрел на своих, но те отвели глаза. Дрожа, он поднялся.
— Ты участвовал в нападении на Веретьево? — спросил капитан, глядя ему прямо в лицо.
— Я… я просто…
— «Да» или «нет»? — голос Немирова был спокоен, но в нем была такая сила, что паренек съежился.
— Да… но меня заставили! — выпалил он, и по его лицу потекли слезы.
— Кто заставил? Кто твой командир? Парень украдкой посмотрел на коренастого атамана.
Тот лишь с ненавистью сплюнул.