Я вышел в коридор и направился в главный зал, который теперь служил нам штабом, складом и лазаретом одновременно. Воздух здесь был густым от запахов лекарственных трав, пота и металла.
На пороге, рядом со столом, заваленным картами и чертежами, стоял незнакомец. Он был одет в дорогой, но практичный темно-синий деловой костюм без лишних украшений, с серебряной заколкой на груди в виде волчьей головы. Его поза была непринужденной, но взгляд — острым, как шило, и он уже успел оценить каждую трещину на стене, каждую щель в полу, каждого уставшего ополченца, дремавшего в углу. Это был взгляд человека, привыкшего считать и вычислять слабости.
И он был до боли похож на капитана Немирова. Та же ледяная голубизна глаз, тот же упрямый подбородок. Но где у капитана читалась усталая прямота солдата, у этого человека сквозила ядовитая утонченность царедворца.
— Ваше сиятельство, — он произнес с безупречным, почти насмешливым поклоном, в котором не было ни капли истинного почтения. Его голос был низким и бархатистым, идеально подходящим для шепота в дворцовых покоях. — Советник Константин Немиров. Князь Велеславский поручил мне передать свои… восхищения вашей стойкостью.
Я кивнул, подходя ближе и останавливаясь на почтительном, но недружелюбном расстоянии.
— Восхищения? — я позволил себе усмехнуться. — Обычно их выражают иначе. Не наемными убийцами в лесу и не стаями теневых тварей у стен.
Константин сделал легкое удивленное лицо, будто я заговорил на незнакомом языке.
— Наемные убийцы? Твари? Я боюсь, вы меня озадачили, ваше сиятельство. Князь не имеет никакого отношения к этим… неприятным инцидентам. Он глубоко огорчен, что вы так подумали. Он искренне желает мира и процветания всем своим друзьям.
Его слова были гладкими, как отполированный камень, и такими же холодными.
— Прямо сейчас его сиятельство озабочен беспорядками на северных рубежах. Варвары с гор активизировались. Ему не до мелких внутренних склок, — он многозначительно посмотрел на меня, давая понять, что для князя я — всего лишь «мелкая склока».
— Тогда какой интерес привел вас в мою… «мелкую склоку», господин советник? — я спросил, переходя в атаку. — И что за общий интерес у вас с капитаном? Вашим братом, если я не ошибаюсь?
Тень пробежала по идеальному выражению лица советника. Легкое раздражение, быстро подавленное.
— Мой брат всегда выбирал… примитивный путь грубой силы. Я рад, что он нашел себе применение здесь, — он пренебрежительно махнул рукой, будто отгоняя муху. — Но я здесь не из-за него. Князь получил тревожные донесения. Говорят, вы копите оружие. Строите укрепления без санкции короны. Говорят даже, что вы применяете запрещенные искусства. Это сеет смуту среди других княжеских родов.
Он сделал паузу, давая мне понять, что «говорят» на самом деле значит «князь приказал выяснить».
— Князь предлагает вам свою защиту и покровительство. В обмен на лояльность и… прозрачность. Он просит допустить его инспекторов для оценки ваших оборонительных сооружений и запасов. Чтобы развеять эти слухи, конечно же.
Вот он, истинный визит. Не объявление войны. Предложение капитуляции под благовидным предлогом. Велеславский понял, что грубая сила не сработала, и теперь пытался взять меня измором, законом и интригами. Его «инспекторы» за день превратили бы мою крепость в открытую книгу для своего господина, а за неделю — либо нашли бы повод для ареста, либо просто прикончили бы меня ночью.
Я посмотрел в окно, на поднимающееся солнце, которое золотило зубцы недостроенной стены. На людей, которые, не смыкая глаз, продолжали ее возводить.
— Передайте князю, — сказал я тихо, но так, чтобы каждое слово прозвучало, как удар молота о наковальню, — Что я глубоко тронут его заботой. Но мои стены построены не против короны. Они построены против тьмы, что ползет из леса. Мои запасы — для моего народа. А что до искусств… Я использую все доступные средства, чтобы выжить.
Я шагнул к нему ближе, и теперь он вынужден был слегка запрокинуть голову, чтобы встретиться со мной взглядом.
— Вы и ваш князь ошиблись, приняв нас за слабых. Вы прислали убийц — мы их пережили. На нас напали тёмные твари — мы их разгромили. И если следующей угрозой станут «инспекторы» или целая армия под княжескими знаменами… — я позволил угрозе повиснуть в воздухе, — То мы встретим и их. И мы выстоим. Потому что за этими стенами — не рабы и не вассалы. Здесь — свободные люди, которые готовы умереть за свой дом. А такое войско, господин советник, самое грозное из всех, что видел этот мир.