Я направился в свой кабинет в поместье. Мне нужна была тишина, чтобы сосредоточиться. Чтобы вспомнить каждую деталь того разговора с Анной де Нотель. Каждый поворот дороги, каждое ее слово, произнесенное усталым, но четким голосом в машине.
Я закрыл глаза, отсекая внешний мир. Внутренняя пустота, заполненная холодной силой, отозвалась легким гулом. Память стала кристально ясной.
«Семья Юлославских… Их люди контролируют все заводы по переработке дурмана на севере. Они берут шестьдесят процентов от партии. Шестьдесят! Или чистое золото. Это круг. И мы все в нем заперты».
Ее голос был полон горечи. Горечи человека, который знает цену этой системы и вынужден в ней существовать.
Я открыл глаза. План, сырой и рискованный, начал обретать форму.
Анна была обязана мне жизнью. Но одного чувства долга было мало. Нужно было предложить ей и ее дому нечто такое, что перевесило бы риск гнева Юлославских — могущественной и безжалостной семьи. Мне нужен был козырь.
Я подошел к грубому столу, нашел относительно чистый лист бумаги и ручку. Письмо должно было быть коротким, ясным и неоспоримым.
«Мадам де Нотель. Наше последнее путешествие показало,что старые соглашения более не служат интересам наших домов. Юлославские душат нас всех своей алчностью. Я предлагаю новое соглашение. Я беру на себя очистку всего дурмана, который ваши люди смогут добыть. Моя цена — двадцать процентов. Никакого серебра. Очищенный продукт будет возвращаться вам в полном объеме, готовый к использованию или продаже. Качество гарантирую. Оно будет выше, чем у Юлославских. Это не только сэкономит ваши ресурсы,но и ослабит нашего общего врага. Я направляю к вам своего человека. Решайтесь. Будущее не ждет. С уважением, Ваш сосед и союзник.»
Кого послать? Это должен быть быстрый, незаметный и хладнокровный человек. Не Немиров, не рабочий. Кто-то, кто умеет двигаться бесшумно и говорить еще тише. Или не вызовет подозрений при встрече.
В этот момент в дверь постучали. И в щелке двери показалась Маша.
— Не отвлекаю, Миш? — поинтересовалась сестра.
И я расплылся в довольной улыбке.
— Моя дорогая, а не хочешь ли ты попроведать свою добрую подругу — Анну де Нотель? Вы, кажется, отлично поладили в прошлый раз.
Маша замерла на пороге, ее живые, умные глаза мгновенно оценили мое выражение лица — ту смесь усталой решимости и расчетливой хитрости, которая стала моей второй кожей. Она не была удивлена предложением. В нашем новом мире неожиданные поручения стали нормой.
— Поладили — это верно, — она мечтательно улыбнулась, переступая порог и закрывая за собой дверь. Она подошла к столу и скользнула взглядом по письму. — Что я должна ей передать? Или просто навестить несчастную узницу в ее золотой клетке?
— И то, и другое, — я протянул ей листок. — Прочти. Суть в том, чтобы предложить ее дому сделку. Мы беремся очищать их дурман за двадцать процентов, а не за шестьдесят, как Юлославские.
Маша быстро пробежала глазами по строчкам, ее брови поползли вверх. — Миш, это… дерзко. Очень. Юлославские сожрут нас с потрохами, если узнают. А они узнают.
— Они и так захотят нас сожрать, когда узнают, что завод опять в работе. Разница лишь в том, что теперь у нас появился шанс перекусить их сеть изнутри. Анна ненавидит их не меньше нашего. Ее дом богат, но не могущественен. Мы предлагаем им независимость. И оружие против тех, кто их десятилетиями грабил.
— А ты уверен, что мы сможем столько очистить? — спросила она, скептически окинув взглядом карту, на которой наше поместье выглядело крошечной точкой в огромном враждебном мире.
— Завод будет работать. Я уже запустил один механизм. Остальное — дело техники и… моих способностей.
Я не стал вдаваться в подробности о холодной силе, пульсирующей в пальцах. Маша и так знала достаточно.
— Твоя задача — не вести переговоры. Твоя задача — доставить это письмо и донести одну мысль: мы — не просто отчаявшиеся люди за стеной. Мы — сила. Мы — альтернатива. И мы поможем ей снять с шеи удавку Юлославских.
Она сложила письмо аккуратным квадратом и спрятала его в потайной карман своей потертой куртки.
— Хорошо. Я сделаю это. Но что, если она откажется? Или испугается?
— Тогда ты просто побудешь с ней. Поддержишь. Напомнишь, что у нее есть друзья за стенами ее имения. Иногда сама тень альтернативы страшнее для врага, чем прямое нападение. Юлославские узнают, что у де Нотель есть другой выбор. И это уже заставит их нервничать.
Маша кивнула, ее лицо стало серьезным, взрослым. В ее глазах читалась готовность к опасности.