Андрей Воронин
Дальнобойщики
Предисловие
Минула полночь.
Город спал.
На улицах царило безмятежное спокойствие. Изредка его нарушал гул проходивших поездов и лай собак, доносившийся с окраин. Однако с каждым часом грохот вагонов казался все тише, а цепные волкодавы и бродячие шавки, устав от многочасового бреха, наконец-то поубавили свой пыл. Теперь эти звуки не только не раздражали, но, наоборот, казались такими родными и милыми сердцу, что даже приезжие, проснувшись и услышав их, снова засыпали со счастливой улыбкой на лице, словно убаюканные колыбельной. Такое невозможно ни с чем спутать. Такое услышишь только в тихой российской глубинке, вдали от глобальных проблем и великих событий.
Вдруг все стихло.
В этой тишине, чужой и непонятной, было что-то жуткое. Казалось, природа замерла в ожидании чего-то необычного и значительного.
Затем на северо-востоке, со стороны ТЭЦ и металлургического завода, появился первый всполох. Потом еще один. Еще… Еще… Вскоре вспышки следовали одна за другой, почти беспрерывно, будто кто-то включил гигантскую светомузыку и пытается подобрать нужный ритм.
Где-то жалобно завыла собака. Ей тут же начали вторить другие.
Приближалась гроза. По мере того как медленно, но неотвратимо надвигались тучи, стирая с неба звезды, становилось все темнее и темнее. И только желтый месяц, обреченно зависший над горизонтом, да красно-огненные вспышки молний озаряли землю.
Ночной воздух, который еще не успел остыть после долгого жаркого дня, от избытка влаги сделался густым и тягучим, словно патока.
Очередная вспышка молнии, более яркая, чем остальные, на какой-то краткий миг озарила окрестности и крохотный дачный поселок, приютившийся посреди соснового бора в двух километрах от городской черты. В ее свете мелькнули островерхие крыши домов, печные трубы, деревья. Затем все исчезло.
— Ни хрена себе… — озабоченно произнес мужчина, опасливо озираясь по сторонам, потом посмотрел на небо. Края тучи уже подбирались к тонкому серпу месяца, грозя в скором времени накрыть и его. «Эта чертова гроза может все испортить», — подумал он.
— Сейчас пойдет дождь. Не успеем, — с сомнением произнес стоявший рядом, под раскидистой кроной черемухи, высокий, худой человек. Он поднял воротник куртки, сшитой из плотного грубого материала, и, несмотря на то что спина и живот стали липкими от пота, а лоб покрылся испариной, натянул на голову шерстяную маску с прорезями для глаз и рта.
Его спутник проделал то же самое.
— Не переживай, Гвоздь, времени у нас хватит, — заверил он. — В запасе еще минут двадцать. До дождя мы должны попасть в дом, а там. глядишь, и следы смоет.
— Не нравится мне все это, Майкл, честное слово, не по себе что-то. Не пойму отчего, — произнес тот, кого звали Гвоздем. — Эй, Сурок! — хлопнул он по капоту стоявших рядом «Жигулей». — Открой пивка. Попьем на дорожку, а то в горле совсем пересохло.
В машине послышалась возня, затем открылась задняя дверца и появился невысокого роста коренастый парень в военном камуфляже. В руках у него была бутылка пива. Захватив ее ниже горлышка, он снизу надавил большим пальцем правой руки и поднатужился. Уступая давлению крепких натренированных рук, пробка поддалась.
— Дерьмо! — парень замахал от боли рукой и со злостью отшвырнул пробку далеко в кусты. Затем сунул большой палец себе в рот. На языке появился металлический привкус крови. — Вот хреновина! Порезался.
— Дурак ты, Сурок, сила есть, а ума. Взял бы ножом. — жадно хлебнув прохладного пива, произнес длинный.
Майкл — самый старший и, по-видимому, главный в компании — сурово спросил:
— Где пробка? Куда ты ее дел?
— Выбросил.
— Ты что, рехнулся! Я же предупреждал — никаких следов! После нас должно быть чисто.
— Но, Майкл, какого черта! Кто станет лазить по кустам? Разве здесь мало мусора?
— После нас ничего не должно остаться, — упрямо произнес Майкл, но по его голосу было понятно, что с мнением своего приятеля он согласился.
— Проверим, все ли взяли, — через несколько мгновений произнес он. — Гвоздь?
— Все при мне, — похлопал тот по вместительной брезентовой сумке, перекинутой через плечо.
— Сурок?
— Готов.
Парень продемонстрировал массивный длинноствольный автоматический пистолет с лазерным прицелом и глушителем — весьма устрашающее оружие, обладание которым придавало уверенности в своих силах.
— Не звеним? — снова последовал вопрос.
Все запрыгали на месте. Несмотря на солидную экипировку, проделали они это почти бесшумно. Ничего не бряцало и не стучало.