— Врач, осмотревший больную в приемном отделении при поступлении, и врачи в реанимации ничего не записали в карту, потому что получили такое указание лично от меня.
— И вы не боитесь в этом сознаться? — почти шутливо спросил Турецкий.
— А страшней вас, Александр Борисович, только Господь Бог, — парировал Груни. — Но я предвидел, что однажды меня об этом спросят, и потому заранее приготовил свой ответ, вон в том сейфе, — кивнул он себе за спину, где стоял здоровенный сейф, выкрашенный белой краской.
— А почему приходится прятать документы? И похоже, я первый, кому вы открываете свою страшную тайну?
— Почти угадали. Есть еще два-три человека, которые в курсе дела, — так, на всякий случай. Дарья Аполлинарьевна среди них. Так что вы на нее не очень-то давите. — Он засмеялся. — А у меня хранится здесь, между прочим, помимо медицинских заключений наших врачей, более полусотни актов судебно-медицинских экспертиз — официальных свидетельств откровенных зверств нашей уважаемой милиции. И если кто-нибудь об этом узнает, вы сами понимаете, что наша больница, скорее всего, сгорит в одночасье. Как недавно сгорел «Сокол», не слышали? Поинтересуйтесь, крутое было заведение! Но только мы сгорим уже вместе со всеми больными и медицинским персоналом.
— Неужели процесс необратим до такой степени? — тихо спросил Турецкий.
— Я это прочитал, извините, в глазах нашего мэра. Есть сошки и помельче, вроде Затырина или Керимова. Однако они не менее опасны.
— Я могу получить у вас эти документы?
— Разумеется. Если угодно, можете написать расписку в том, что я выдал эти материалы добровольно и по первому вашему требованию, если неугодно — ну что ж... Но я бы очень хотел, чтобы этими документами воспользовались... как бы сказать...
— Грамотно? Вы это имеете в виду?
— Именно. И ваша подсказка, скажу откровенно, в какой-то степени для меня существенная гарантия.
— Не беспокойтесь, я оставлю вам акт об изъятии. Он лишний раз подтвердит ваше алиби в этом смысле и снимет другие вопросы, которые, не исключаю, могут возникнуть в дальнейшем, по ходу дела.
Покинув главного врача с пачкой полученных от него судебно-медицинских экспертиз, о которых не знали и даже не догадывались сами пострадавшие, Александр Борисович не преминул снова заглянуть в кабинет Дарьи Аполлинарьевны. «Бабетта» встретила его жгучим, настороженным взглядом. Турецкий снова доверительно наклонился к ней и, сдув в сторону непослушный завиток возле уха, прошептал:
— Я вам весьма признателен за то, что вы познакомили меня с замечательным человеком. Берегите его.
«Бабетта» вспыхнула, краска залила ее лицо, полную шею и даже несмелый вырез на полной груди.
— А за девочкой приглядывайте, пожалуйста, с особым вниманием. Ваш доктор Груни и она мне столько всего рассказали, что в другой стране при подобных обстоятельствах правительство ушло бы в отставку. Желаю вам всего доброго.
Вячеслав Иванович немного задержался в областном городе. Губернатор Кожаный, вероятно имеющий собственный взгляд на события, проигнорировал и прибытие Грязнова. Подумаешь, это ж не замминистра, а всего лишь заместитель в главке. Невелика птица...
Грязное и не обиделся. На не очень внятные оправдания по этому поводу он сказал встретившему его генералу Седлецкому что отлично понимает, насколько ценно время — каждая минута — человека, который буквально через несколько дней начнет свою предвыборную гонку.
— Кажется, у вас уже в декабре выборы? — поинтересовался, словно мимоходом, Вячеслав Иванович.
— Одни из последних в стране вообще, — подтвердил Седлецкий. — А дальше, вы знаете, начнутся назначения. Так говорят. А что там, наверху, слышно на сей счет?
Грязнов подмигнул генералу и движением пальца поманил поближе. И когда тот придвинул свое ухо почти вплотную, сказал тоном заговорщика:
— У меня есть другой слух. Пока — слух.
-Да ну?
— Точно. Но сугубо между нами, — строго предупредил Грязнов и хмуро сдвинул брови, чтобы собеседник правильно оценил степень важности «слуха». — Некоторые выборы могут быть досрочно отменены.
—Да не может... — Глаза генерала растерянно забегали.
— Может, Иван Христофорович, еще как может! В Кремле сидят чиновники, поступки которых часто непредсказуемы. А если одновременно с последними выборами в стране разразится скандал, в котором будут фигурировать некоторые неугодные лица, скажем так, обманувшие президента и так далее, то... вы понимаете, какова будет реакция Самого? Да он просто обратится к вашему Законодательному собранию с новой инициативой, а те пусть попробуют не поддержать своего президента. Как вам такой расклад?