Что бы там ни было, а вкалывали грузчики наши здорово.
По итогам навигации бригада стала первой в соревновании с бригадой дяди Яна. Впервые многие из потенциальных прогульщиков стали людьми, принародно награжденными за свой труд грамотами, подарками, и впервой им было слышать о себе от руководства не слова обидной хулы, а благодарности и величание по имени, отчеству, с пожатием руки и уважительным обращением на «вы». К ледоставу уже было ясно, что в поселке появилась еще одна профессиональная бригада. Работы было навалом, поэтому решили оставить на заводе две штатные бригады.
И все же с осени бригада стала заметно редеть. Вернули на электростанцию электриков, в мехцех слесарей. Возвратился к бурильному станку чудак Геша-братишка, досрочно прощенный начальником экспедиции. Ушел в бригаду к Яну Яновичу Вася Прутов. Но оставшиеся мужики, почувствовав свою необходимость, отдавались работе полностью. Одни, словно очнувшись от тяжкого безвременья, теперь вечерами писали письма женам, если те еще не успели отказаться от своих пропавших мужей. Другие стали настраивать нормальную жизнь здесь, на месте. Уже не раз за зарплатой вместе с еще не совсем «завязавшими» мужчинами приходили смущающиеся, но твердые в своей жалости, решающие за двоих, женщины. Получая деньги, они пока отдавали, как некую дань, десятку-другую своим спутникам. Но было понятно, что скоро и это кончится, и вместо подзаборника в поселке появится новоиспеченный семьянин.
Такие семьи живут по-разному, но несмотря ни на что — это семьи, с вечно занятыми, спешащими домой женами и мужиками, умеющими в праздник крепко выпить, «выступить» и повиниться. Эти мужики не желают вспоминать свое иногда еще такое недавнее прошлое и обижаются на того, кто пытается им его напомнить. Такие любят похвастать своими успехами на трудовом поприще и подолгу рассказывают подвыпившему собеседнику, как его ценит и уважает начальство.
Это естественный ход жизни. Именно здесь, на краю земли, человеку в большой мере приходится оценивать свою пригодность и необходимость, потому что иного выхода нет. Рано или поздно, по-своему, но всегда каждый приходит к истинной оценке прожитого.
Лишь только тот, кто находит в себе силы честно, без оговорок, осознать себя, способен начать сначала. А иначе полный и неминуемый моральный крах.
Прошло больше года с тех пор, как наша странная бригада впервые появилась на пирсах и эстакадах порта. Мы отработали уже три путины: две весенних и одну осеннюю, продержались навигацию и вот приближается следующая.
В этом году лед унесло необыкновенно рано, в одну буревую ночь. Конец июня. Легкий ветер чуть-чуть шевелит вывешенные сушиться сети и невода, приносит с моря холодноватую свежесть. Мелкая рябь бежит по воде. Дышится небывало свободно — такое случается только в первые после ухода льда дни, когда вода еще обжигающе-холодна, а воздух уже достаточно нагрет круглосуточным солнцем, тепло и свежо одновременно. Еще не пришел ни один катер, боятся, что задует «Северный» и опять нагонит в губу мощные льды.
Ну вот и все решено — Игорь Синенко, Юрка Брызгин и я собрались учиться дальше, Витьке не до учебы — мать совсем плоха, отец запивается, и на нем остались сестренки и младший брат. Вчера получили расчет, попрощались с бригадой.
Пока за бригадира остался Елецкий Колька, но ему осенью в армию. Как-то, смеясь, Синенко спросил его: «Ты, «тундровой человек», вообще-то собираешься когда-нибудь учиться?» Елецкий помялся и, как всегда не очень охотно, ответил: «Наверное, буду че-нибудь, связанное с промыслом». Коля у нас самый заядлый охотник и вообще любитель шляться с ружьем по болотинам. Этому он приучен с самых малых лет еще дедом. Никто из нас не знает лучше его проходы в болотистых топях, броды в глубоких илистых речках, названия трав, повадки птиц, и, когда мы бываем в тундре, он для нас самый главный авторитет. Всегда неповоротливый, здесь Коля чувствует под ногой каждую кочку, знает наперед, что надо сделать в любую трудную минуту. Елецкий самый местный из всех нас, его дед родился и вырос в Обдорске, а когда капитаны Убекосибири нашли место для нашего поселка, он оказался одним из самых подходящих людей для организации первых факторий.