- Такого ахеры не поймут, господин лейтенант, это плохая идея! – Проговорил следопыт.
- Записи или дневник? – Спросил Аррен.
- Дневник? Ах, дневник деда Клейва. Обычные байки горцев, как казалось. Он так ловко описывал, за что и зачем нужно бить ахеров…мы прониклись, а поводов много не нужно, с самого детства нас и так приучают к ненависти к этим отребьям. Встреть их у границ деревни, я бы не побежал, бил бы стрелами, пока не стёр пальцы в кровь.
- Когда-то наши предки жили с ними в мире. – Вспомнил слова старика Аррен.
Молодой охотник проигнорировал его слова и рассказывал, что помнил.
- Мы выслеживали одинокого снежного барса, очень долго шли за ним, хотели трофей, пусть и поймать такое животное почти невозможно, он же петлял, уходил от нас, словно от неумелых детей. Зашли за ним далеко за границу угодий, быть может зверь думал, что у нас хватит мозгов, чтобы не идти за ним на ледник. А потом случайно набрели сюда по следам, и увидели, что ахер поймал, поймал нашего барса, уже свежевал его. Поймал! Один! – Овинар говорил и мерно качал головой, вперив взгляд в одну точку. – Клейв выстрелил в него из лука, я видел, как ахер потянулся к оружию и тоже пустил стрелу, а потом ещё, и ещё. А дальше? Дальше мы почувствовали вкус смерти и крови, нас будто подменили, и мы делали то, что делали. Часами, днями, неделями.
- Вы же могли просто совершить обмен.
Вдруг охотник перестал покачивать головой и подняв её, улыбнулся почти также мерзко, как и Клейв ранее.
- Уведите, связать крепко обоих. – Сказал Аррен и зашёл в внутрь чума.
Девочка сидела поодаль от всех, прижав колени к груди, ошалевшими глазами, на каждый удар сердца перемещала взгляд по фигурам Стражников и на время немного большее, останавливая его на женщине, которая бормотала одни и те же слова. Аррен подошёл ближе, встал на колени и почти прислонился ухом к растрескавшимся губам ахерской женщины.
- Оставьте жизнь моему ребенку. Оставьте жизнь моему ребенку, она есть дар.
Последние слова с тихим и глухим выдохом вырвались из её уст и голова, бережно придерживаемая Стражником, опустилась на истерзанную грудь. Она умерла.
- Словно ждала, пока мы придем. – Сказал один из Стражников.
- Наверное так и есть. – Ответил ни к кому не обращаясь Аррен и встал. – Положите девочке рядом еды, старайтесь не подходить близко и постоянно показывайте, что и пальцем до неё не дотронетесь.
Вновь оказавшись на улице, он сделал большой вздох. Наконец, воздух не пах кровью и смертью. По крайне мере так казалось.
- Бергвейн! Иварс!
Десятники уже были рядом.
- Да, господин лейтенант?
- Часовые?
- Расставлены, вся моя десятка в карауле ночью, будем меняться каждые пару часов. – Отрапортовал Иварс.
- Без костров снаружи - дров не так много, и смотрите в оба. Найдите какую-нибудь жердь поменьше из чума, навесьте плащ Горной Стражи, закрепите и выставьте снаружи, метрах в пятидесяти от лагеря.
- Так точно. – Звонко сказал Иварс и убежал выполнять приказ.
- Похоже снова очень тяжелое решение, за столь короткий срок. Не хотелось бы, чтобы такие решения стали традицией роты.
- О чём ты, Бергвейн?
- Слова охотника, господин лейтенант… Что вы решили, зависит ли от них что-то? – Аккуратно поинтересовался Бергвейн. – Если позволите, как по мне, так важнее будет…
Он не успел закончить, Аррен перебил его.
- Знаю, как важнее и безопаснее, но пока не знаю, как правильнее. – Ответил он, смотря вдаль, через единственное место вокруг, где не намело снежных завалов и где, в свете луны, один из Стражников, устанавливал импровизированный флаг. – Нам ещё нужно пережить эту ночь.
5.
Ночь была долгой, в воздухе так и чувствовалась нервозность Стражи. Один Бергвейн и несколько горцев из его десятки спали, словно младенцы, на них сказывались почти двое суток на ногах, среди холода, льда и снега. Сам Аррен заснуть не смог. Он всё слушал, как гневно бормотал Клейв, рассыпая проклятиями на него, Стражников, и в особенности на ахерское племя, но так и не высказал ничего, что как-то могло помочь Аррену решить их судьбу, а потом охотник и вовсе погрузился в глубокий сон. В целом, Аррен знал, как поступит, но такое это могло стоить им жизни. Случай же решил за него, оставив один единственный вариант.