Четверо уставших Стражников, включая Блида, подошли к костру и скинули рядом бревно. Другие захлопали с улыбками на лицах, подбадривая пришедших. Госпожа Мальвес наиграно поклонилась в разные стороны, заканчивая импровизированное представление словами «а вы, чего стоите, мои хорошие? Теперь это нужно порубить на дрова», и направилась к своему дому.
- Ты прав, Бергвейн, под руководством такой женщины, строем мы все будем ходить, покуда день ещё не закончится. Блид!
Десятник, подбежал запыхавшийся и мокрый. Судя по всему, тетушка заставила их работать задолго до того, как все проснулись.
- Да, господин лейтенант.
- Я не припомню, десятник, когда твоя тётушка записалась в Горную Стражу и получила звание выше твоего. Соизволишь рассказать мне, сколько я проспал, и когда пришли такие приказы?
- Больше не повторится, господин лейтенант.
- Надеюсь. Потому что, если я увижу ещё раз нечто подобное, ты потеряешь звание и месячное довольствие. Я ясно выражаюсь?
- Так точно. – Десятник вытянулся в струнку и отдал честь. Наблюдая за разговором десятника и командира, остальные побросали топоры и прекратили рубить принесенную сосну.
- А вы с чего прекратили рубить? Следовала такая команда? – Крикнул Аррен. И вновь обратился к Блиду. – А сейчас ты тихо расскажешь мне, что успела тебе поведать твоя драгоценная тётушка, и пусть это будет важно, Блид.
Десятник отдышался и докладывал по стойке «смирно».
- Госпожа Шейла-кер-Мельвес, донесла до моего сведения, что молодые охотники ведут себя странно, последний месяц. Обычно, промысел длится не больше двух дней, дичи в горах и предгорьях вполне достаточно, несмотря на снег и морозы, но сейчас они ходят в сторону ледника и отсутствуют по четыре, а то и пять дней, принося с собой в разы меньше добычи, чем обычно.
- Вольно. - Десятник взглотнул слюну, чуть расслабился, но стойки не изменил. – Это был приказ, Блид. Давай дальше.
Они двинулись в сторону кузни, откуда по-прежнему звучало непрерывное и мерное «дзынь».
- Невер, тот что сейчас в деревне, он самый младший из них, двое других, Овинар и Клейв погодки, лет двадцати пяти. Один повыше, другой сбитый, невысокий. Невер изменился меньше, но стал нервным, старшие, говорит, стали грубые, постоянно кидаются проклятьями, когда с ними хотят заговорить. Отдыхают день, максимум два, да снова идут на промысел.
- Родители?
- Умерли у всех троих.
- Я к старосте, а ты со своим следопытом найдите и обыщите дома этих двоих, уверен, что там есть нечто нужное нам.
- Так точно.
Жар из кузни, как и вечером предыдущего дня, обдал с ног до головы, казалось, тело мгновенно согрелось. Кузнец ковал не новую кирку, но большой обоюдоострый топор, пока лезвие только приобретало очертания, но Аррен был уверен, что когда староста закончит свою работу, это будет великолепное оружие и успел позавидовать его будущему обладателю. Его боевой топор был меньше и окантован заостренным лезвием с четверть круга, только с одной стороны, уже казался ему игрушкой, в сравнении с тем, что ковал на его глазах Юрайх-кер-Вевлавс.
- Вы слишком строги со своими подчиненными, господин лейтенант. – Бросил через плечо кузнец. – Они, как один встали с первым ударом молота и даже успели поработать на благо деревни, за что я благодарен. Вы выспались?
- Спасибо, да, я выспался, но сам, к своему стыду, первого удара молота не слышал. Полагаю, я проснулся далеко за сотню ударов.
- Это не страшно, выспавшийся и здоровый командир эффективнее того, что спал лишь пару часов. – Он отложил инструменты, напоследок оценив взглядом свою работу, обыденно положил заготовку топота на наковальню. Прошептал – Еще много работы. Ах, простите, господин лейтенант. Я поговорил с Невером, он ожидает вас у себя дома, думаю ваши Стражи видели, где это.
- Мне доложили, что утром он хотел покинуть деревню.
- Неужели? Я не в курсе, господин лейтенант, сразу после разговора с ним ушёл в кузню и работал. – Бергвейн незаметно кивнул глазами, подтверждая сказанное.