Неожиданно рука натолкнулась на маленькую коробочку. Телефон! В кармане джинсов оказался сотовый телефон!
– Вот это другое дело, – радостно передохнула Зинаида, разглядывая гладкий аппаратик.
У нее такой тоже был, пока в автобусе из кармана не вытащили. Ну, не совсем такой, и все же… Она принялась нажимать кнопки, и наконец на экране высветилась «записная книжка».
– Так… Какой-то Паша, Валентина Петровна… Ага, вот и то, что нужно, – «дом»!
Уже через секунду она кричала в трубку невидимой женщине:
– Я не знаю, кто это! Я просто нашла человека в парке…
– Вадик! Сынок, ты где? Куда пропал? – не давала вставить слово женщина. – Вадик, это ты?!
– Я не знаю! – уже злилась Зинаида. – Я не знаю, Вадик это или нет! Я вам говорю: нашла человека, у него в кармане был телефон, и вот звоню!
– Где? Где этот человек? Где вы? – истошно кричала женщина из телефона.
– Успокойтесь. Записывайте, мы находимся… Нет, вы нас так не найдете. Вот что, подъезжайте к кафе «Французская лягушка» и медленно езжайте вдоль парка. Я вас буду ждать на дороге. Только поторопитесь!
Вероятно, женщина поняла, что кричать не время, потому что совершенно четко произнесла:
– Встречайте меня через двадцать минут. Не бросайте его, я сейчас буду.
И в трубке послышались гудки.
– Так значит, тебя, похоже, Вадиком зовут… Эх, черт, куртку я свою куда-то подевала, тебя бы укрыть сейчас…
Куртку Зина и в самом деле бросила еще тогда, когда неслась от быка. И о чем думала? Голова совсем не работала, можно же было прибежать в кафе, вытянуть Нюрку и пусть бы она довезла парня до больницы… Зинаида посмотрела на свое ободранное платье и вздохнула. Пожалуй, теперь бы в «Лягушку» ее не пустили.
Женщина на темной «девятке» уже через пятнадцать минут затормозила возле окоченевшей Зинаиды.
– Где он? – выскочила она из машины.
– Пойдемте, я вас проведу, я его… Слушайте, – подпрыгивала от холода и вдруг затормозила Зинаида. – А вы не… Татьяна! Боева, ты, что ли?!
Татьяну Боеву Зинаида Корытская знала весьма неплохо. Правда, не видела ее уже лет пятнадцать… Да нет, семнадцать, наверное. Женщина взглянула на Зинаиду и мотнула головой:
– Я. Привет, Зина. Где Вадька?
Неизвестно отчего, Зинаида страшно обрадовалась, засуетилась, стала хватать Татьяну за руки и разъяснять подробности:
– Представляешь! Я тут в «Лягушке» была… Да мы с Нюркой вместе! Слушай, она сейчас та-а-акая… м-да… А потом… короче, на меня накинулся бык… а я как давай убегать, а потом споткнулась, а меня за ногу кто-то хвать… А я… Вот он. Твой, что ли?
Они уже подошли к человеку. Теперь он перевернулся на спину, и луна ясно освещало страшно разукрашенное лицо.
– Вадик! – крикнула Татьяна и замолчала, только глаза сощурила и прикусила губу.
Парень приоткрыл глаза.
– Тань! Ну, чего ты столбом встала? – толкнула знакомую Зинаида. – Парня в больницу везти надо, а ты как замороженная!
Татьяна швыркнула носом, содрала платье с паренька, вместе с нарядом отвалились и горб, и огромная грудь, а вместо этого обернула Вадика в свою замшевую куртку.
– Зин, он не дойдет, помоги, а? Только подожди, я машину прямо сюда подгоню.
Парня осторожно уложили на заднее сиденье, и Татьяна кивнула:
– Садись, до города доброшу, а там уж извини, в больницу надо.
– Да-да, я понимаю… – взгромоздилась Зинаида рядом с водителем. – Я там уж сама как-нибудь…
Зинаида и не помнила потом, как добралась до дома. Кажется, довез какой-то вусмерть пьяный лихач, но после того, что ей за этот вечер пришлось пережить, поездка с ним была не самым тяжким испытанием.
Несмотря на поздний час, окна в ее доме горели теплым светом, хозяйку ждали.
– Зинаида Ивановна, – встретила ее молоденькая соседка Юля прямо у порога. – Я Мурзика кормила, а он все равно плачет и плачет. Думаю, его надо с киской познакомить. Может, объявление в газету дать? Знаете, я читала, столько кисок себя предлагают… Ой, у вас такой вид… вы так всклочены… – Девчонка мгновенно сделалась траурно-торжественной. – Я полагаю, у вас серьезные жизненные перемены. Мне ничего не надо рассказывать, я все вижу, как рентген. Вас изнасиловали!
Зинаида чуть не наступила на любимого кота от Юлькиных выводов.
– Юля! – свекольно зарделась она. – Сколько тебе раз говорить – даже не надейся! Да кто б решился? Это я…
– Понимаю! Тогда, значит, вы немного напились и буянили. А где ваша куртка? Ага! Вы ею дрались! – не мигая, продолжала догадываться девчонка. – Уважаю!
– Да я…
– Не надо оправдываться! В вашем возрасте такое поведение – это супер! – тряхнула гладкими волнами прически Юлька и добавила: – Я бы на такое никогда не отважилась. А я борщ сварила, непременно угощайтесь! Прямо сейчас же и за стол!
– Подожди, Юля. Я немножко в себя приду и вместе угостимся…
Зинаида подхватила халат и нырнула в ванную. Под теплыми струями она постаралась успокоиться и о происшествии не думать. Правда, появилось неуютное чувство: а вдруг парень не выживет, и Татьяна, хоть и давняя знакомая, подумает про Зинаиду черт-те что? Кажется, она не поверила в рассказ про быка. Хотя, нет, Татьяна поверит. Она именно такой человек, который верит чему угодно. Зинаида вспомнила Боеву и невольно улыбнулась.
В первый раз судьба свела их еще десятилетними девчонками, в пионерском лагере. Каждое лето мама Зиночки писала в профком заявление, и ее дочка отправлялась в летний лагерь со звучным названием «Пламя». Правда, какой-то негодяй вместо одной буквы краской написал на вывеске другую и получилось название «Племя», но на отдых это не влияло. Там же набиралась здоровья и верткая девчушка с огромными глазами – Танечка Боева. Энергия из Танечки извергалась вулканом, она была доверчива и готова отдать последнюю карамельку другу, за что ее и любили в отряде. Однако еще выше взлетел авторитет Боевой, когда в лагере объявили конкурс всех отрядов на лучшую театральную постановку. Конечно же, все ребята активно захотели стать артистами, и только Таня взяла на себя еще и функции режиссера. Наивные пионервожатые, видя, что Боева перекинула свою прыть в мирное русло, даже не совались в палату, где теперь постоянно собирались актеры и репетировали одну им известную постановку.
– Ой, не лезьте вы к ним, – отгоняли они остальных ребят от палаты. – Они готовятся к конкурсу! Будут честь нашего отряда защищать, не мешайте!
И им не мешали. Театрализованное представление решили показать в родительский день. Именно тогда, при полном собрании трепетных мам, благочестивых бабушек и растерянных отцов, грянул гром.
Нет, когда выступали первые отряды и весело скакали «Колобками», «Репками» и «Козой с семерыми козлятами», взрослые прикладывали к глазам платочки от умиления. Но когда подошла очередь их пятого отряда, произошла неприятная неожиданность.
На самодельную сцену вышла Танечка Боева, в белой форменной рубашечке и с галстуком, и звонко объявила:
– Постановка пятого отряда. Отрывок из произведения классика «Яма». О тяжелой доле проституток на русской земле.
Дальше Зинаида никогда не любила вспоминать. Она вовсе не виновата, что ей досталась видная роль. Между прочим, Боева себе вообще главную роль взяла. Да им и выступить-то толком не дали. На этом лагерно-оздоровительный сезон закончился для нее, еще для пары-тройки ребят, для Танюши Боевой, а также для пионервожатых и директора лагеря. Больше Зина в «Племя» не ездила.
Вторично с Боевой они встретились уже в ресторане «Летающая тарелка», когда им обоим катило к тридцати. И Зина, и Таня были молодыми замужними женщинами, воспитывали ребятишек, а в свободное время искали модные сапожки или вздыхали о вельветовых джинсах «Вранглер», как все тогда говорили. Зинаида только устроилась, а Боева уже месяц работала официанткой. Они подружились и, может быть, стали бы близкими подругами, если бы… Сойтись ближе они просто не успели.
В один из праздничных вечеров банкет для своих сослуживцев заказала супруга директора ресторана – Ирина Дмитриевна. Ирина Дмитриевна была молода, капризна, зверски хороша собой и работала стюардессой. Своим скромным экипажем они и решили отметить праздник. Естественно, мужья и жены до стола допущены не были. Директор «Летающей тарелки» Игорь Семеныч свою персону жене тоже навязывать не стал, но персонал предупредил, чтобы супругу с сотоварищи обслужили по высшему классу. По высшему классу обслуживала Татьяна. Праздник шел по накатанному сценарию – сыто, пьяненько и весело. К Ирине то и дело приклеивались тощие сотрудники, вероятно, пилоты. Они тыкались слюнявыми губами ей в шею и смачно всхрапывали. Ирина игриво дергала плечиками, наглецов не отгоняла, зато каждый раз, честно тараща глаза, обращалась к официантке Татьяне: