Даже если бы мимо вас прошел слепой… Что с тобой?
- Вот именно. Я вспомнил. Там был слепой. Нищий. Когда мы выходили из театра, произошел неприятный инцидент… - Увидев, что Ломбард что-то записывает, он с недоверием спросил: - Ты меня разыгрываешь?
- Ты так думаешь? - сухо заметил Ломбард. - Посмотрим, может быть, из этого что-нибудь выйдет.
Он снова приготовил карандаш.
- Больше мне нечего вспомнить.
Ломбард спрятал записки в карман и встал.
- Где-нибудь в этой стене я найду трещину! - обещал он торжественно, потом подошел к двери и постучал кулаком, чтобы его выпустили. - И оставь эти мысли, - строго сказал он, увидев, что Хендерсон невольно направил свой взгляд туда, где до вчерашнего дня находился его мрачный календарь.
Во всех газетах появилось объявление:
«Прошу отозваться молодую даму, которая сидела вместе со своим спутником 20 мая с. г. около 18.15 в боковой кабинке бара «Ансельмо». Возможно, она вспомнит проходившую мимо женщину в необычной шляпе оранжевого цвета. Речь идет о жизни человека. Гарантируется неразглашение сведений. Ответ просим послать по адресу: «Дж. Л. Почтовый ящик 654».
Объявление осталось без ответа.
11. За пятнадцать дней до казни.
Ломбард
Ему открыла неухоженная женщина с падающими на глаза седыми волосами. Из двери пахнуло тушеной капустой.
- Здесь живет мистер О'Беннон? Майкл О'Беннон?
Дальше она его не пустила.
- Послушайте, я была сегодня в конторе, и мне сказали, что вы подождете до среды. Не бойтесь, мы не собираемся обмануть вашу фирму.
- Я не из конторы. Мне нужно поговорить с Майклом О'Бенноном, который работал летом швейцаром в «Казино».
- А, была у него такая работа, - согласилась она с саркастическим видом и, повернув голову, громко сказала: - Некоторые позволяют выбросить себя с места и не поднимут зада, чтобы поискать другое.
Ждут, что работа сама к ним придет.
Из квартиры донеслись протестующие звуки, напоминающие собачий лай.
- К тебе пришли, Майкл! - прокричала она и сказала Ломбарду: - Проходите, а то он босиком.
Ломбард прошел по коридору, напоминающему вокзальный зал, и попал в комнату, посреди которой стоял накрытый клеенкой стол.
У стола полулежал на двух деревянных стульях человек, ради которого он сюда пришел. На нем была серая футболка с рукавами до локтей, брюки поддерживали подтяжки. Выношенные носки висели на спинке одного из стульев. Человек отложил в сторону программу скачек и вонючую трубку и гостеприимно приветствовал Ломбарда:
- Чем могу служить, шеф?
Ломбард снял шляпу и сел.
- Моему другу нужно встретиться с одной особой, - начал он доверительным тоном. Он решил, что не стоит пугать людей упоминанием о смертном приговоре и полиции. Они могли бы утаить то, что им известно. - Это очень важно. Жизненно важно. Поэтому я пришел к вам. Вы бы не могли вспомнить одного джентльмена с дамой, вышедших из такси перед театром? Это было однажды вечером в мае, когда вы там работали. Вы открывали им двери.
- Конечно, я открывал всем, кто подъезжал, мне за это платили.
- Они приехали поздно. Наверное, были последними. У женщины на голове была оранжевая шляпа. Эта шляпа с петушиным пером очень бросалась в глаза. Она должна была пройти очень близко от вас. Вы наверняка проводили ее взглядом.
- Можете быть спокойны, он вспомнит, - воинственно заявила от дверей миссис О'Беннон. - Если шляпа была на какой-нибудь красотке, он, могу поклясться, пялил на нее глаза.
Мужчины не обращали на нее внимания.
- Мой друг заметил вас, - продолжал Ломбард и наклонился к бывшему швейцару: - Вы не могли бы его вспомнить? Эта сцена не сохранилась в вашей памяти?
О'Беннон задумчиво покачал головой и с упреком посмотрел на гостя:
- Знаете, сколько лиц проходит мимо каждый вечер? И как правило, парами - джентльмен и дама.
Ломбард склонился над ним, пытаясь взглядом заставить его вспомнить:
- Подумайте хорошенько, О'Беннон! Это вопрос жизни или смерти.
Миссис О'Беннон осторожно приблизилась к ним.
О’Беннон снова покачал головой, на этот раз решительно:
- Нет. Из всех, кому я открывал в том сезоне двери, помню только одного парня. Он пришел один и совершенно пьяный. Я запомнил его только потому, что он выпал из машины прямо на асфальт и мне пришлось его поднимать…
Ломбард остановил поток его воспоминаний:
- Значит, вы не можете вспомнить?
- Не могу. - О’Беннон снова взялся за программу скачек и трубку.