Гроза над городом Сид
Тучи черные виснут тяжелым свинцом,
Город Сид ожидает грозу;
Разорвет скоро небо неистовый гром,
Пустит облако скорби слезу.
Помнит небо о том, что бывало давно:
Люди жизнь проживали сполна,
Находить свое счастье им было дано,
Те минули, увы, времена.
Неизбежно людей поглощает их быт,
Правит душами жизни рутина,
Судьбы жителей Сида безмолвно вершит,
Поглощает, как-будто трясина.
Здесь застыл ход времен, как в причудливом сне,
Город Сид, словно кукольный дом,
Память были сгорает в небесном огне,
Каждый думает здесь о своем.
Но свободы решений здесь нет у людей,
Их сознание дремлет во тьме,
И под властью навясчивых глупых идей
Каждый житель в духовной тюрьме.
Плачет небо: невежества темный очаг
Приютил всех людей под крылом,
Он сознания чистого - яростный враг,
Тащит души в бездонный разлом.
Ливень смоет всю грязь с улиц, полных пыли,
Только люди не будут чисты,
В их сердцах сорняки уж давно проросли,
Даже взгляды людские пусты.
Будто людям суля вновь всемирный потоп,
Шторм бушует, бросаясь огнем,
Люди мечутся в мнимом бесчислии троп,
Чтоб скорее попасть в родной дом.
Не осталось на улицах Сида людей,
Разбежались, как крысы по норам,
Распевается ветер могучий сильней,
Рвутся капли к земле дружным хором.
Лишь один человек, прикрываясь зонтом,
На ветру все трепещет, как флаг;
Пусть до нитки промок, но, забыв обо всем,
Продолжает сквозь бурю свой шаг.
Как утопленник, годы проведший на дне,
Он шагает сквозь стены воды;
Со стихией в бою, как солдат на войне,
Держит путь, в том не видя беды.
Тусклый свет фонарей пусть в округе угас,
По знакомой дороге он шел,
На лице вдруг улыбка возникла тотчас,
Как к заветному месту добрел.
Отзвуки былых дней
В бликах молний из мрака возник старый дом,
Где частенько тот парень бывал,
Со скрипящей калиткой давно он знаком,
С добрым псом, что пришедших встречал.
Не задорный уж смех дверь во двор издает,
Старый кашель, сухой и больной,
В конуре много лет уж никто не живет,
Старый пес тот ушел на покой.
И уведли цветы, что росли здесь давно,
Приболел и иссох старый клен;
И деревьям, увы, вечно жить не дано,
В жертву времени он принесен.
Много лет уж прошло, их назад не вернуть,
Голоса не звенят во дворе,
По тропе, на которой лежит его путь,
Никогда не бежать детворе.
Вечно в памяти час, как спешил он сюда
Каждый день, чтоб друзей повстречать,
На пороге с улыбкой широкой всегда -
Тех товарищей светлая мать.
Пролетели деньки, что несли собой смех,
Как сияла на небе звезда;
Не бывало у детского счастья помех,
Не вернуть час былой никогда.
Поседела уж мать, вся в снегу голова
Серебром благородным сверкает,
И, хоть память былого навеки жива,
Время водами рек убывает.
Да и старый отец изменился давно,
Уж, как в первую юность, не прыток,
Старость - слабое в жизненном цикле звено,
Она прошлых побед пережиток.
Хоть их молодость ветром сухим унесло,
Развевая средь мира пыли;
Только им все равно, что их время прошло,
Они счастье по жизни нашли.
В скромном доме, где светлые души живут,
И не знают жестокости ссор,
Никогда не исчезнет семейный уют,
Никогда не наступит раздор.
А на стареньком фото, на черной стене,
Улыбается девушка им
И сверкает, как искра в горящем огне,
Манит взгляды сияньем своим.
Как давно уж покинула дочь родной дом,
Но родители рады тому,
Наконец новой жизни огонь ей знаком,
Отдает всю себя лишь ему.
Ведь навстречу любви она сделала шаг,
И невестой пошла к алтарю,
Разожгла своим сердцем семейный очаг,
Затмевая ночную зарю.
А под сердцем ее проростал плод любви,
Что в утробе от бед сохранен,
Там пульсирует радость в горячей крови,
И два сердца стучат в унисон.
У родителей старых остался лишь сын,
Что родное гнездо не покинул,
Их отрада, наследник прекрасный один,
Он обитель отца не отринул.
Пусть уж детство прошло и года, как река,
Утекают по руслам своим,
Но приятель его, что заглянет средка,
Стал родителям друга родным.
Он и раньше частенько в том доме бывал,
Как детьми развлекались друзья,
С той поры он опорой родителям стал,