3. Месьё Ануё ( от фр. Monsieur Ennuyeux) - дословно: господин скучный.
4. Марк-Юний Брут -(лат. Marcus Junius Brutus; зима 85 года до н. э., Рим — 23 октября 42 года до н. э., у Филипп, Македония) — римский политический деятель и военачальник из плебейского рода Юниев, известный в первую очередь как убийца Гая Юлия Цезаря.
Глава 2
***
Зал Собрания походил на античный амфитеатр - в середине трибуна, а по кругу много скамей, в том числе и для зрителей. Такие места, расположенные на самом верху, назывались “галереями”, а те, кто там находился - “галеристами”. К последним относились братья Астрее, заядлые любители политических прений. Им было интересно, что тут обсуждают и они хотели знать всё о происходящем в стране. В глубине души Жермон мечтал оказаться на трибуне и произнести пламенную речь, однако быть избранным сюда можно было лишь с 25 лет, тогда как им с братом не хватало до этого возраста чуть меньше года.
С галереи они наблюдали за депутатами и развлекались тем, что придумывали им различные прозвища.
-Этот молодой человек неплохо говорит, но, мне кажется, он слишком снисходителен по отношению к монархии. - заметил Жермон, когда выступал один красноречивый оратор.
-Похож на Барнава, которого мы прозвали королевским любимчиком. - на ухо брату шепнул Берти.
Зрители обратили внимание на этих двух болтунов, мешающих слушать речи. Кто-то шикнул на них, но братья не придали этому внимания.
-А вон тот, - не унимался Жермон, глядя уже на другого депутата,- говорит так же скучно, как наш учитель физики. Красноречием Бог его обделил.
Братья только собрались придумать для оратора забавное прозвище, как в их разговор вмешалась какая-то суровая женщина.
-Все эти люди, - будущее Франции, а вы кто, чтобы их судить? Двое проходимцев, пришедших поглазеть и порассуждать о том, как лучше.
Женщино сердито отвернулась от братьев и продолжила слушать ораторов. Её слова задели Жермона с Берти. И в принципе, кому бы не было обидно, когда к тебе обращаются так пренебрежительно и называют “проходимцем”.
-Я бы хотел стать депутатом и блистать своим красноречием на трибуне, принимать участие в решении важных государственных вопросов, помогать своей Родине. - вздохнул уязвленный Жермон.
-А к какой партии ты бы примкнул? - оживился Берти.
-Думаю, к якобинцам. Они не поддерживают монархию и тиранию. Среди фельянов нечего делать - большинству членов этой партии место в Кобленце, а не в Собрании. - заявил Жермон.
На интуитивном уровне он не питал к королям никакой симпатии, соответственно, фельяны, снисходительно относившиеся к монарху, не могли вызывать у него тёплых чувств.
-Я бы, наверное, тоже примкнул к якобинцам. - немного погодя заметил Берти. - А сейчас, если честно, мне очень хочется есть, поэтому предлагаю покинуть поэтому предлагаю покинуть Собрание и отправится в “Шампань”.
****
Этот ресторан, находившейся на площади Пале-Рояль , был излюбленным местом братьев. Удачное месторасположение и неплохая пища сделали его довольно посещаемым заведением. Хозяйка “Шампани” неунывающая вдова Лаура Флоранс по тем временам была уже достаточно зрелой женщиной - недавно ей исполнилось 36, но своей прелести она не потеряла. Наоборот, чем старше она становилась, тем больше у неё появлялось поклонников. Харизматичная боевая брюнетка, умевшая невероятно заразительно смеяться и жёстко ругаться - вот таков портрет владелицы этого заведения.
-Что вам угодно, юноши? - спросила Лаура, когда Жермон с Берти уселись за стол. Она была расположена к ним, как к честным завсегдатаем, которые к тому же ещё и хорошо платили.
-Бульон из говядины и жареный картофель, мадам. - попросил Жермон. Берти пожелал того же самого.
-Вы, как всегда, неприхотливы, юноши. Не то что эти знатные дармоеды - заявятся в ресторан и требуют то одно, то другое. Словно в этом, как его… Версале. И подавай им всё в лучшем виде, чтобы не к чему было придраться, но они всё равно находят! - громко сетовала Лаура. Она умела произносить пафосные монологи, и это получалось у неё совершенно непроизвольно.