Мои пальцы сжались на телефоне.
— Это не твое дело.
— Это мое дело, когда ты распоряжаешься моими деньгами.
— Я не управляю твоими деньгами. Я управляю деньгами синдиката Де Лука, которые больше не принадлежат тебе.
— Брось девчонку Витали. Она - мертвый груз.
— Нет.
— Как она тебя так держит.
— Это называется любовь. Попробуй как-нибудь, Анджело. Может, это сделает тебя менее мудаком.
Его безумный смех донесся до моего уха. Я понял, что давно его не слышал, потому что он меня охладил.
— Любовь. — Он снова засмеялся. — Любовь! — Его техасский акцент становился все глубже, а смех выводил его из равновесия. — Нет такой вещи, как любовь! Любовь - это когда я убивал твою мать, прежде чем она успела убить меня. — Он снова фыркнул. — Любовь. Такого понятия не существует.
РЕНАТА ВИТАЛИ
В тот вечер я досидела до конца ужина, оставшись относительно невредимой. Двое солдат из Камерино напротив меня обсуждали поездку в Италию, которую они совершили, а женщина рядом со мной, кажется, ее звали Маркиза, прохлаждалась.
Она обратилась ко мне.
— Ну, я ужинала с Папой римским, когда в последний раз посещала Средиземноморье.
Я кивнула и вежливо улыбнулась, сдерживая свое раздражение.
— Очень мило.
— Да. — Она вздохнула и погладила свою прическу. Если бы мне пришлось гадать, я бы сказала, что ей около сорока, но благодаря талантливой пластической операции она выглядела на тридцать. — Мне пришлось прервать встречу, чтобы встретиться с итальянским президентом. Он, видите ли, очень занятой человек, но всегда найдет для меня время.
Мне стало интересно, знает ли она, что он мой крестный отец. Кивнув, я оставила это при себе.
— Как здорово с его стороны.
Жена одного из солдат Камерино улыбнулась мне.
— Ты ведь из Италии, верно?
— Да, хотя я уже давно не была на родине.
— Я даже не слышу акцента!
— Я училась в школе-интернате в Штатах и довольно быстро забыла его.
Маркиза хмыкнула.
— Школа-интернат в Штатах? Я отправила своих детей в Англию, где они могли получить достойное образование. В наши дни в Америке нельзя доверять учителям. Никто из них не знает, как правильно выполнять свою работу.
Я сжала кулаки под столом, гадая, прикусила бы Маркиза язык, если бы узнала, что я была учителем в государственной школе. В иерархии синдиката Маркиза не была никем. Она была просто самым высокопоставленным членом за этим столом - потому что я формально не принадлежала к мафии - и находилась во власти.
Жена Камерино нахмурилась.
— Мой школьный учитель помог мне подать документы в колледж, прислал рекомендательное письмо и помог собрать деньги на оплату документов. В итоге я поступила в Дегори и получила диплом с отличием.
Дегори соперничал со школами Лиги плюща на восточном побережье, и все равно Маркиза насмехалась.
— Я училась в Оксфорде. Мои дети тоже. По собственным заслугам, заметь. В Англии нет такого кумовства, как в Америке.
Понимала ли эта женщина, что она американка?
Я уже приступила к лобстеру, когда Маркиза наклонилась вперед, похлопала меня по руке и спросила:
— Почему ты снова здесь, дорогая?
Я оглянулась, чтобы проверить, не услышал ли ее кто-нибудь. Несколько голов повернулись в нашу сторону, но ничего не сказали. Я выбрала столик подальше от главного стола, где сидели все лидеры синдиката. Я никого здесь не узнала.
Может быть, несколько солдат и жена капо из Камерино. Скорее всего, они знали, что я Витали, но серьезность связи не ощущалась, потому что меня не было в этом мире уже десять лет. Судя по ее словам, жена капо знала об этом наверняка.
Я поискала глазами Дамиана, но он уже отошел от главного стола, где должна была находиться я. Нам нужен был публичный выход в свет, чтобы развеять обоснованные опасения по поводу фаворитизма, и если бы Дамиан сидел на задворках, это подпортило бы репутацию Де Лука. Лучше я, чем он.
Мы с Дамиано потягались. Я дала ему право первого выбора за круглым столом. Он отказался от переговоров во имя Винса, зная, как много Винс значил для меня. Я отдала ему место за главным обеденным столом. Я не сомневалась, что скоро он сделает что-то для меня.
Я была рядом с ним.
Он был рядом со мной.
Сказка, старая как время.
— Как ты попала на эту вечеринку? — Она изучала меня. — Смерть Винсента Романо была самым горячим билетом в городе. Все, кто только мог, пытались присоединиться к процессу. Как ты здесь оказалась?
Я повернулась к ней. Неверие охватило меня, но я не подала виду.
— Прости?
Она открыла рот, чтобы возразить, и я могла бы предсказать саркастический ответ в стиле "подставь задницу", но ее глаза расширились, когда она уловила что-то сбоку.
— О, Боже.
К нам подошел Дамиан, и вид у него был сердитый. Я сомневалась, что гнев был направлен на меня, но он был, и он рычал. Я никогда не видела его таким. Женщина рядом со мной пошевелилась на своем месте. Несмотря на то, что она всю ночь хвасталась, в присутствии босса синдиката она выглядела растерянной. Несмотря на свое предубеждение против фамилии Де Лука, которую она ругала весь вечер, она отреагировала на него так, что я возненавидела, но не могла ее за это винить. В конце концов, Дамиан выглядел в своей собственной лиге.
Он не смотрел ни на кого, кроме меня, когда подошел к моему столику.
— Хочешь уйти?
Очевидно, что-то произошло, потому что это наоборот отвлекало внимание от наших отношений. Я обвела глазами зал. Люди за соседними столиками уставились на нас. В центре комнаты Бастиан смотрел в нашу сторону, но я не могла разглядеть отсюда, чтобы точно знать, что его глаза обращены на нас.
Что-то случилось, и Дамиан ждал, что я буду рядом с ним. Я изучала его. Его волосы немного торчали вверх, как будто он несколько раз проводил по ним руками. Его глаза были темными, а скулы и челюсть - резкими и сердитыми. В руках он крепко сжимал телефон. Костяшки пальцев побелели на кончиках.