Старичок пристыженно опустил голову.
— Ну да, каюсь. Привык к технологиям. Навык подрастерял… Но сегодня все получится, я уверен! Сегодня праздник в двух религиях, он в такие дни внимательно слушает. Я должен попытаться!
Доктор молча перелистнул страницу. Потом посмотрел в окно.
— Ладно, погода нынче хорошая… Вы вот что, идите-ка в дальний сад. Там древний дуб стоит, он еще князей помнит. Зайдите за него, там вам точно никто не помешает. И не испугаете никого… гласом божьим.
Куприяныч просиял.
Доктор и два санитара со шприцами в боевой готовности наблюдали за старичком из-за кустов. Он стоял на коленях и уже минут пятнадцать что-то бормотал в бороду.
— Не пора ли? — спросил старший санитар.
— Погодите, — ответил врач — Он должен сам осознать тщетность своих усилий…
В небе громыхнуло. С ближайшего облака разложилась сияющая лесенка. По ней быстро, стуча каблучками, спустилась девушка в бирюзовом деловом костюме.
— Гавриил Куприяныч! Ну что же вы! Мы вас совсем потеряли, уже думали поисковиков высылать. Нам с вашего телефона два месяца стоматология звонит, а до этого какие-то ребята из банка… Пришлось коллег из ада дергать, чтобы разобрались. Ну давайте скорее, он вас ждет!
— Бегу-бегу, Танечка! Как же я рад тебя видеть!..
Куприяныч подобрал рукава рубашки и, балансируя крыльями, взбежал вверх по лестнице.
Лестница схлопнулась.
Кусты прибило тишиной. Санитары и врач переглянулись.
— Н-н-никому, ясно?! — прошипел врач.
— Да ни в жисть!
— Идите… работайте.
Санитары отчалили. Доктор огляделся и вытащил из кармана телефон.
— Нормально, Гавриил вернулся. Как вы и говорили, дуб языческий помог, по старой памяти. Скоро все кончится. Влетит четверке!
— И поделом, Асмодей Семеныч! Весь ад на уши поставили… А у нас, между прочим, тоже нервы не железные!
— Знаю.
Асмодей Семеныч сбросил вызов, выбил из пачки сигарету, поджег ее пальцем и закурил.
Земля продолжила вращаться, и новый день был лучше. Даже с точки зрения ада.
Детский сад
— Добрый день, Изольда Ивановна, я по поводу вашего резюме. Еще актуально?
Изольда Ивановна поперхнулась четвертым круассаном. Ее резюме, заботливо составленное внучкой, уже месяц висело на Хедхантере унылой простыней. Звонков не было, да она особенно и не надеялась. Ну кому в здравом уме может понадобиться воспитательница детского сада шестидесяти шести лет? А вот поди ж ты.
— Д-да, — выдохнула Изольда Ивановна и добавила уже тверже — У меня, разумеется, уже есть несколько предложений, но я готова выслушать ваше.
— Замечательно! — обрадовался голос. Мужской, немолодой, хрипловатый. — Зарплата у нас, конечно, небольшая…
Он назвал сумму. Изольда Ивановна икнула.
— … но и работа не очень сложная. Детки у нас… интересные. А вы можете к нам подъехать? Я вам сразу все и покажу.
Через полчаса Изольда Ивановна уже была в автобусе. Ехать предстояло долго, и она нырнула в воспоминания.
" — Мам, тебе нужно работать, — говорила Люська за чаем. — Ты без дела, весь день одна, у тебя даже кошки нет! Конечно, на тебя накатывает. Сейчас мы с Иришкой составим резюме, тебя с руками оторвут!"
Изольда Ивановна в успех не верила, но не спорила. В конце концов, ждать чего-то маловероятного лучше, чем вовсе ничего не ждать.
— ЛенЛом, кто тут спрашивал? — заголосила кондукторша. — ЛенЛом!
Изольда Ивановна подпрыгнула, вылетела из автобуса и огляделась. Она была посреди ничего. Прямо перед ней тянулся в обе стороны бетонный забор. За забором что-то шумно уничтожали.
— Ой, минуточку…
Изольда Ивановна обернулась, но автобус уже исчез. На заборе значился номер дома. Она сверилась с бумажкой.
— Странно…
Затренькал телефон.
— Ну как вы, подъехали? Не-не-не, все правильно, я вас встречу.
Прошло несколько минут, и в бетонной бесконечности открылась дверь. Из нее высунулся мужчина в спецовке.
— Изольда Ивановна? — сказал знакомый голос — Заходите. Я Сергей Васильич.
Изольда Ивановна робко перешагнула порог…
— Они у нас, в общем-то, тихие, — Сергей Васильич вел даму через двор, а вокруг таскали, ломали и собирали разногабаритный металлолом. — Послушные. Но им нельзя скучать. Как только заскучают, удирают. Одного я как-то аж на финской границе нашел. Вовремя успел, они бы его быстренько забрали и того…
— В смысле, того?..
— А вот, — пояснил Сергей Васильич. — Ну, мы пришли. Вот наши детки.
Изольда Ивановна огляделась. Место походило на парковку, только машины были очень старые, ржавые и явно прожившие бурную жизнь. Посреди парковки стоял навес, под ним — кресло, столик с книгами и жаровня с углями, видимо, для тепла.
— Где? Здесь же только…
И тут машины задвигались.
— Ну-ну-ну, извините, что напугал.
Изольда Ивановна сидела в кресле и таращилась. Автомобили любопытно принюхивались.
— Они не опасны. Понимаете, когда-то здесь было языческое кладбище. С тех пор, конечно, много воды утекло, но какая-то сила все-таки осталась.
— Они что..?
— Оживают, да. — Сергей Васильич пожал плечами. — Я первый раз тоже орал. Боялся к ним подходить. А потом мы узнали друг друга получше, ну и… Они хорошие. Я за ними приглядываю.
— А вы разве не должны их… ну… — Изольда Ивановна хлопнула в ладоши.
— Ну что вы, как можно!
Сергей Васильич подошел к помятому "форду" и нежно почесал ему капот.
— Они же живые…
— … И друзья, на этот раз без помех, прошли все вместе через барьер, разделяющий два мира: магов и маглов.
Изольда Ивановна захлопнула книжку. В темноте загудели клаксоны и засверкали фары.
— Нет-нет-нет, уже поздно, пора спать. А завтра мы начнем новую часть.
Автомобили зашаркали. Изольда Ивановна поднялась с кресла. Свет, оказавшийся фарой бездверного "запорожца", переместился чуть влево.
— Спасибо, Вася. Ладно, пойдем, проводишь меня.
"Запорожец" довольно заурчал мотором. Двое тихонько шли через свалку, и им было спокойно и хорошо.
Консультация
Было мерзко. Мокрые осенние листья громко шлепались о стекло. Ветер жалко поскуливал в вентиляции.
В комнате горела настольная лампа. Она освещала глубокое пыльное кресло и старенькую полуторную кровать. С кровати свешивалась простыня в цветочек и толстая цепь.
В кресле кто-то сидел. На кровати кто-то лежал.
— Понимаете, это мой единственный способ куда-то выбраться, как-то сменить обстановку, — доносилось с кровати. — Ведь что я, по большей части, вижу? Только работу. Вечно — только работа, и все! Даже на личное ни сил, ни времени.
— И ваша работа вам не нравится, — произнесли из кресла.
— А кому такое понравится? Шум, жара, постоянные придирки, штрафы… У нас, знаете, даже понятия “сверхурочные” нет. Все просто вкалывают. Знаете, что нам говорят? — голос сделался писклявым и передразнил начальство — “Наша работа — это наша суть!”. Ага, как же…
— А карьерный рост? Или, хотя бы, соцпакет?
Из кровати фыркнули:
— Да какой у нас соцпакет… Издеваетесь? Нет, конечно, иногда кого-нибудь повышают… Какого-нибудь подхалима, раз в сто лет. А так — разве что локация сменится. А задачи все те же самые. Скука смертная.
— И вам никогда не хотелось уволиться? — голос в кресле звучал почти сочувственно.
— Хотелось, конечно. Постоянно хочется. Да только куда же я пойду? У меня профиль очень специфический. Хотя вот пору лет назад я брал отпуск, путешествовал по Ирландии, и думал вообще не возвращаться. Хорошая страна, интересная. Так один из ваших меня нашел и депортировал.
— Да, кажется, я об этом слышал, — протянуло кресло. — С вами пришлось повозиться.