Прервал их ужин посыльный от Элайджи, сообщивший о неприятном инциденте в казино. Брат настаивал на присутствии Клауса.
— Твоё явное беспокойство было ни к чему, дорогуша, — Клаус с сожалением улыбнулся ей. Промокнув салфеткой губы, он с раздражением отбросил её на стол. — Я могу отвезти тебя в город, но ты поняла уже, чего бы я хотел. Решать тебе.
Она смотрела некоторое время с замешательством на Клауса, который сверлил её проникновенным взглядом, словно выворачивая её душу наизнанку. Кэролайн догадалась уже давно, что если останется, то даст автоматически своё согласие на их отношения, какие жаждал именно он.
— Я подожду тебя в твоей спальне, — эти слова вылетели, точно пушечное ядро. Её как будто парализовало, когда Клаус поднялся и подошёл к ней медленной походкой хищника. Он приподнял пальцем её подбородок, заставив смотреть в глаза, которые блестели от явной и нескрываемой страсти к ней. И как происходило между ними всегда, возникал невидимый огонь желания, превращающийся в настоящее пламя, грозящее вот-вот вырваться наружу и спалить всё в округе дотла.
— Это верное решение, любовь моя, — хриплым голосом тихо произнёс Клаус. Он провел подушечкой большого пальца по её нижней губе, и Кэролайн прикрыла глаза от удовольствия. — Дождись меня…
Глава 4
И она дождалась его. Он вернулся только под утро. Стоя у окна при тусклом свете свечей и наблюдая за тёмными тучами, что плавно проплывали, закрывая собой полную луну, Кэролайн чувствовала каждой своей частичкой присутствие Клауса в комнате. Он не спешил к ней подходить, а она силилась не оглянуться. Так они стояли в тишине какое-то время.
— Небольшая ссора с семьёй Гатино. Надеюсь, ты простишь за задержку? — Кэролайн вздрогнула от его тихого голоса, что внезапно нарушил ночную тишину, а затем, она почувствовала его ладони на своих плечах.
— Так уж и небольшую, — выдохнула она, остро ощущая, как по всему телу разливается приятное тепло.
— Два сожжённых паба — мелочи по сравнению с прошлым разом. — Она вспомнила о его списке, когда нашла его по просьбе Ребекки в будущем. Именно на них он вёл тогда охоту, боясь за Элайджу.
— Они вампиры? И что же вы не поделили? — с интересом спросила Кэролайн, обхватив себя руками, чувствуя, как её начинает бить мелкая дрожь.
— Вампиры и моя ошибка. Долгая история. Ты ведь сейчас не хочешь говорить об этом? — с надеждой в голосе спросил Клаус, прикусив мочку её ушка. Кэролайн обернулась в его объятьях и увидела в его глазах знакомый блеск страсти.
Боже, на неё никогда так никто не смотрел — даже Стефан. Порой Кэролайн ловила себя на том, что хотела бы увидеть у своего покойного мужа такой же взгляд, как у Клауса. Почувствовать ту бешеную страсть ещё хоть раз в жизни, что ощущала лишь только с ним. И вот он стоит перед ней, до боли родной и любимый, и переполняющие чувства затрудняют дыхание и заставляют биться сердце быстрее и сильнее с каждой секундой, с каждым его желанными прикосновением, по которым она так истосковалась. Чувствовать его ладони на лице сплошное блаженство. Его нежные поцелуи, переходящие во властные, начинают сводить с ума, а дальше у обоих сносит крышу, как тогда в лесу… Сбивчивое дыхание обоих наполнено нетерпением и жаждой обладания. Разорванная несчадно в клочья одежда давно на полу, и их голые тела переплетаются уже на кровати в диком танце под названием страсть. И наконец первый толчок — и Клаус останавливается, подавляя в себе животные инстинкты, что стремительно рвались наружу. Он боится за неё, и Кэролайн понимает. Она знает. Это уже было… И знает, что за этим должно последовать… Она нетерпеливо ёрзает под ним, давая понять, что готова ко всему и чувствует его настрой. Она согласна. С громким звериным рыком Клаус продолжает, заставляя её извиваться под ним от божественного наслаждения. Он шепчет нежные слова на непонятном ей языке, и это ещё больше подстёгивает, ведёт к самой вершине того, чего она так жаждала до безумия… до умопомрачения…
— Как… странно, — Клаус пытался привести дыхание в порядок, как и она, уже несколько минут. Кэролайн повернула голову в его сторону и смущённо улыбнулась. Его нежный взгляд, наполненный любовью, согревал душу, и она хотела вот так вечность смотреть в его глаза. — Ты… кажешься мне такой родной, как будто мы с тобой вечность провели, и, потеряв тебя, я наконец тебя заново обрёл. Но ведь такое невозможно? — Кэролайн оставалось лишь покачать головой, не понимая, что вообще происходит с ними. Действительно, почему он так чувствовал себя с ней? Её чувства к нему были понятны, но его? Как вообще такое возможно?