– Говорил же – отойдите назад! – хихикал Чиун.
Схватив Анну за руку, Римо завертел ее, как балетный танцор партнершу; пластиковые обрезки горохом посыпались на пол, и Римо едва успел подхватить ее. С трудом отдышавшись, Анна оглядела себя – на одежде не осталось и следа от трофеев Чиуна.
– Премного обязана, – с ледяной вежливостью поблагодарила она Римо.
– Ты лучше держись ко мне поближе, – посоветовал тот.
– Дальше будет мыло, – предупредил Чиун. – Нас им будут поливать вон из тех дыр в стенах. Римо кивнул.
– Поэтому их лучше нейтрализовать заранее.
– Ты мыслишь верно, – согласился Чиун. Оставаясь по-прежнему каждый на своей стороне, оба ухватились руками за торчащие из стен стальные раструбы. Нажатие пальцев – и раструбы оказались сплющены, словно детский свисток. Из оставшихся узких щелей вырвалось лишь несколько капель мутной жидкости. Римо с удивлением следил, как в тех местах, куда упали капли, в полу образуются круглые с обугленными краями отверстия.
– Однако и мыльце они используют...
– Кретин, – поморщилась Анна. – Ты что, никогда не видел, как действует кислота?
– Что у нас на очереди? – осведомился Римо.
– А ты разве не знаешь? – удивился Чиун. – Я думал, каждый белый знает все о машинах.
– Мойки – штука особая, – с важностью заявил Римо. – Есть много разновидностей их; на такой, к примеру, я никогда не бывал.
– Дальше будут ветры пустыни, – известил Чиун. Механические руки со шлангами, из которых вырывался горячий воздух, свесились с потолка, словно лапы какого-то огромного паукообразного.
– Здесь, – заметил Римо, – мы можем пройти пешком. Эти штуки нам ничего не сделают.
– Все вы слишком верите в машины, – ответствовал с хмурым видом Чиун.
– Брось, Чиун. Мойка – это не душегубка. Опровергая его слова, из шлангов вырвались языки пламени.
– Эта мойка, как видно, не в курсе дела, – съязвил Чиун.
Римо обхватил Анну за плечи.
– Ты что? – рванулась она.
– Доверьтесь мне, леди. – С этими словами Римо втолкнул ее в стену бушующего огня. Спустя тысячную долю секунды они оказались по другую ее сторону. Таким же образом миновал преграду Мастер Синанджу.
– Я же могла сгореть заживо! – Анна возмущенно взглянула на Римо.
– Да нет, ты же мокрая, – улыбнулся тот.
И тут воздух словно ожил.
– На пол! Прижмись к нему! – успел крикнуть Римо, падая и увлекая за собой Анну. Звук автоматической винтовки он бы не спутал ни с чем, даже будучи без сознания.
Прижимаясь к полу, Римо пополз вправо. Пули носились над ним, словно бешеные шмели. Из треска выстрелов, разом наполнившего мойку, Римо удалось выхватить звук, показавшийся ему ближе других. Он осторожно повернул голову. Да, так и есть – в метре от него прямо из пола поднимается странное сооружение, наверху которого установлена обычная “М-16”. Установлена – и поливает все вокруг свинцовым дождем. Оказавшись в полуметре от сооружения, Римо протянул руку. Щелчок – и магазин винтовки с глухим стуком вывалился на пол. Замолчала, голубушка. Вон еще одна... Через несколько минут под крышей мойки снова воцарилось молчание.
– Анна, Чиун – вам лучше не двигаться. Похоже, у них здесь везде ловушки. Так я проверю, где именно. Идет?
– Только осторожнее, Римо.
Первым Римо удалось обнаружить сложное пружинное устройство, при помощи фотоэлемента приводившее в боевое состояние дюжину противотанковых гранат. Гранаты Римо размолол во вполне безобидную пудру и, отряхнув руки, вернулся к Чиуну и Анне.
– Ты нашел что-нибудь? – спросила Анна. Пистолет в ее руке заметно подрагивал.
– Ничего особенного. Сейчас хочу проверить на другой стороне. Поможешь мне, папочка?
По сигналу Римо они вытащили из пазов секцию стены, отделявшую конвейер для машин от подсобных помещений.
В подсобках оказалось еще темнее, чем на конвейере, но для глаз Римо был достаточен даже самый ничтожный свет.
– Вроде все чисто, – пожал плечами Римо, присоединившись минут через десять к своим товарищам.
– Так ты видел буквы?
– Ага. Громадные такие. “С” и “Р”. Кто-то написал их на стенке под весьма странным углом. А что это за буквы?
– Посмотрите на потолок.
Чиун и Римо как по команде задрали головы. За паутиной труб на потолке отчетливо просматривались еще две огромные буквы “С”, нанесенные на напоминавшее кафель покрытие красной краской.
– Вместе они образуют “СССР”, – мрачно пояснила Анна. – Это русское сокращение, означает – Союз Советских Социалистических Республик. Точно такие же были на крыле “Гагарина”.
– Ты опять начинаешь всю эту чушь? – поморщился Римо. – Эта мойка стоит здесь уже Бог знает сколько лет. Смит сам сказал мне об этом. К твоему пропавшему “челноку” она не имеет ни малейшего отношения.
– Типичное поведение упрямого самца – отказываться от очевидного, – в свою очередь, поморщилась Анна. – Ты туп, как и прочие представители твоего ущербного пола. Ну как мне убедить тебя?!
Она нервно оглянулась. Что-то, понял Римо, беспокоит ее. Что-то еще худшее, чем и без того щекотливое положение, в котором все они оказались.
– Помнишь тот серебристый шарик под потолком будки у выхода? – обратилась она к Чиуну.
– О, теперь вспоминаю, – подумав, отозвался тот. – Я увидел его как раз перед тем, как потерял сознание. Помню, я еще пытался догадаться, для чего там этот странный предмет.
– Точно такой же я видела на фотографиях спутника связи, который был установлен на борту “Юрия Гагарина”.
Римо взглянул на Анну так, как будто у нее внезапно выросли лишние руки.
– Спутник связи? – Он состроил гримасу. – В будке у выхода мойки для машин?!
– Именно! – холодно кивнула Анна.
– Спутник связи в будке на мойке, – повторил Римо на манер детской считалочки, кинув на Анну еще один скептический взгляд.
– Что же здесь невероятного, сын мой? – Чиун пожал плечами. – Некоторые люди вешают в машинах бесполезные меховые помпончики. Возможно, это древний американский обычай, по скудоумию незнакомый тебе.
Римо молча переводил взгляд с Чиуна на Анну. Наконец, словно опомнившись, он затряс головой.
– Ну хорошо, ладно. Проверим, что там у них за штуковина. Но экскурсию на этом предлагаю завершить.
– Не могу поверить, – бормотала Анна, задрав голову, когда они проходили мимо огромных красных букв.
– Да ерунда это, – досадливо бросил Римо. – В шестидесятые все стены были изрисованы разными там штуковинами. Под каким хочешь углом – и вверх, и вниз, и наискось, и еще как. Называли это тогда поп-артом – только, по-моему, все дело было в наркотиках.
– Ну да, только американцы уж написали бы “USA”, ты не думаешь?
– Да это, может, социалисты какие-то, – предположил Римо. – Они тоже любят такие дела.
Они были уже у выхода из сооружения. Вернее, у двери в конце конвейера, закрытой двери.
– Вот он вроде и выход. – Римо критически осмотрел ее.
– Тот тип в будке может оказаться на месте, – предупредила Анна. – И спутник с ним. Я уверена, что это он натравил на нас все эти машины.
Римо повернулся к Чиуну.
– А ты что думаешь по этому поводу, папочка?
Чиун прислушался.
– Я не слышу там ничего, что напоминало бы биение сердца. Только капает вода. И все.
– Тогда пошли, – Римо шагнул вперед, протянув руку к дверной ручке.
– Нет! – вскрикнула Анна. – Я пойду первая.
– Это почему?
– Мне уже нечего терять. Но ты пока невредим. Поэтому я пойду первой.
– Нечего терять? – Римо недоуменно нахмурился.
– Мудрость вещает иногда даже устами женщин, – заметил Чиун. – Пусть она идет первая.
Римо пожал плечами.
– Ладно, пускай идет. Но в любом случае предлагаю поторопиться. Я не собираюсь тратить на это весь день.
Сняв “вальтер” с предохранителя, Анна быстрым движением руки распахнула дверь. Через секунду она была уже за порогом. Пригнувшись и держа наготове пистолет, она ощупывала взглядом пятачок асфальта у выхода.