— Мы уже пили, — ответил юноша неприятным блеющим голосом. — А вы проходите, угощайтесь.
Полина потеряла дар речи. Распоряжается, как у себя дома! Можно подумать, что гость тут не нескладный юнец, а Полина. Осуждающе качая головой, женщина отправилась на кухню. Быстро поджарила яичницу, заварила чай и с жадностью принялась за еду. Вскоре она поймала себя на том, что чутко прислушивается к вкрадчивому блеющему голосу в соседней комнате. Еда перестала приносить удовольствие. Полина убрала в холодильник нетронутый медовик, торопливо помыла посуду и направилась в зал.
Сиреневые сумерки уже проникли в комнату.
Однако молодые люди сидели, не зажигая света.
Это не понравилось женщине. Хотя у Полины и мысли не возникло, что парень, воспользовавшись полумраком, гладит колено Светланы или мнет ее пальцы в своей некрасивой широкой ладони. Молодые люди сидели на пионерском расстоянии друг от друга. Просто в госте, в его склизком облике, таился какой-то изъян. Полина попыталась и не смогла оформить беспокойное чувство в конкретные слова. Ну просто не такой он, каким должен быть здоровый современный парень, спешащий за «Клинским»!
— Чего в темноте сидите? — Полина зажгла свет и устроилась в кресле. — Надеюсь, не сильно помешаю вашей компании. Давайте знакомиться!
Полина Александровна. Тетя Светы.
— Родион, — кивнул парень. — Мне Света много рассказывала о вас, какая вы энергичная, успешная женщина…
Его вкрадчивый голос лился как ручеек. Вроде говорил парень хорошее, но что-то мешало Полине воспринять добрые слова как комплименты. —Женщина напряглась, пытаясь отыскать в ровной речи остренький выступ. И точно. Тот не замедлил появиться. Полины он, правда, не касался, потому что Родя вернулся к прерванному ее появлением разговору.
— Русский народ отличается редкостным бессердечием. Не то что какие-нибудь добродушные финны или голландцы. Там не пройдут мимо чужого горя. А у нас любимая поговорка — моя хата с краю.
Полина поморщилась.
— Ничем мы не хуже этих варягов. Просто привыкли по-достоевскому каяться на площади, публично. Мне, например, люди часто помогали.
И вы таких не раз встретите.
Впрочем, она не собиралась устраивать дискуссии с этим юным философом. Да и задевать парня при Светлане целью не ставила. Но тот явно стремился поспорить. Блеял, пристально глядя на Полину из-за толстых стекол:
— Сколько у нас женщин, в открытую наплевавших на близких. Счастье, что встречаются люди, которые своими детьми делают чужих по крови.
— Это вы о семейных детских домах, что ли? — лениво поинтересовалась Полина и открыла пачку «LD». — Будете, Родион?
Тот покачал большой головой и укоризненно уставился на сигарету.
— Вот вы сделали Светлане выговор за то, что она бросила институт.
.Полина удивленно посмотрела на племянницу.
Та не спускала глаз с Родиона, вещавшего с видом знающего себе цену мудреца.
— Я не делала ей выговора. Мы просто обсудили ситуацию. Событие-то не рядовое произошло.
Впрочем, это дело семейное, не думаю, что вам интересно.
— Почему же?
— Я всегда считала, что лезть в чужую жизнь, мягко говоря, некрасиво.
— Вот мы и пришли к тому, о чем я говорил вначале. Вот они — черствость и равнодушие!
Глаза Светланы загорелись восхищением, словно очкарик только что не подленько уколол ее тетку, а сказал новое слово в философии, достойное Нобелевской премии.
— Вы отчитали Светочку, совершенно не заботясь о ее чувствах. Даже не подумали поинтересоваться мнением племянницы…
— Это она вам сказала?
— Я сам знаю.
— Вот как?! Наверное, по этой схеме обычно действуют ваши родители, — не удержавшись, съязвила Полина.
Парень густо покраснел, и на его елейном лице мелькнула тень злобы. Светлана вся подалась вперед.
— У Родиона есть только мать, — в голосе девушки слышался упрек.
— Прошу прощения, — смешалась Полина.
— Вам незачем извиняться. Моя мать заменила мне и отца. Это удивительная женщина.
— И прекрасно! Знаете? Не вели бы вы тут дискуссии: кто виноват? что делать? Встали бы, прогулялись, сходили в кино. Такой чудесный вечер пропадает.
— Кино — прошлый век.
— Да? Ладно. Давайте тогда с телевизором пообщаемся. Как раз сериал начинается. Чушь несусветная, но людям нравится…
— Он не работает! — остановил Полину протестующий крик Светланы.
— Какая неприятность! Надо исправить. Завтра я вызову мастера…
— Тетя! Ну не суетись ты. Я сама. Потом. Отдыхай. Ты же в гостях.
— И долго же вы собираетесь здесь гостить? — все с той же поразительной бесцеремонностью поинтересовался Родион.
— Еще дня два. Пойду в спальню, «Большую жизнь» полистаю. Полуцветная газетка, но надо же что-то читать.
Подзаголовок статьи «Любовный многогранник» обещал массу полезных советов и столько же поразительных открытий. Однако фантазии журналиста не увлекали Полину. Неосознанно женщина продолжала прислушиваться к разговору в зале.
И почему-то его монотонное течение тревожило Полину больше, чем если бы из соседней комнаты доносились хихиканье и шум.
Когда гость наконец-то убрался, тетка осторожно спросила племянницу:
— А Володя где?
— — Кто?
— Ну тот; черноглазый мальчик… Вы с ним поссорились?
— Давно, — совершенно равнодушным голосом ответила девушка.
— Жалко. В нем что-то было.., такое…
— Знаешь, он пытался меня трахнуть прямо в своей машине.
Полина слегка покраснела. Ее шокировала откровенность племянницы. А ясные глаза девушки словно говорили: ты же сама лезла в мою жизнь. — — Тетя, а почему ты не завела ребенка? — неожиданно спросила Светлана.
Полина покраснела еще сильнее и ненатурально хохотнула.
— Ну, ты же знаешь, дорогая, что у меня нет мужа.
Светлана нетерпеливо передернула плечами.
— По-моему, тебя всегда мало интересовало, что скажут люди.
— Дело не в этом… Хотя и в этом… Но несколько в ином плане, чем ты понимаешь. Просто я считала, что у моего ребенка должно быть все, чтобы он не чувствовал свою ущербность.
Женщина понимала, что говорит не то. С языка сыпалась словесная шелуха.
— Все это очень сложно, — закончила Полина обычной отговоркой взрослых. — И потом… У меня ведь есть ты.
По лицу Светланы снова прозмеилась усмешка.
Ничего не сказав, девушка ушла к себе.
Беспокойно ворочаясь с боку на бок, Полина с горечью констатировала: визит не удался. Она, глупая, мечтала отдохнуть в обществе любимой племянницы, но что-то разладилось в их отношениях.
«Это болезни роста, — уговаривала себя Полина. — У девочки обычные юношеские метания». Однако беспощадный внутренний голос нашептывал:
«Светлана совсем не рада тебе. Только и ждет, когда ты уберешься».
Полина резко повернулась. Ей захотелось закурить, но она боялась, что сигаретный дым помешает племяннице. Теперь надо что-то снова решать с институтом. Нужно находить деньги и надежных людей, которым их отдать. Ну почему?.. Почему негодяйка не посоветовалась с ней?
Утром Светлана опять исчезла из дома. Перед уходом позавтракала только салатиком из капусты и моркови, заправленным растительным маслом.
Что за еда для восемнадцатилетней девушки! На бурные возражения тетки против такого меню Светлана улыбнулась своей загадочной улыбкой и сказала:
— Ножом и вилкой мы роем себе могилу.
Полина рассмеялась. — — Света, где ты набралась подобных глупостей? Поверь мне: их выдумали хронические гастритики и…
Слово «импотенты» чуть не сорвалось с ее языка, но женщина вовремя остановилась. «Ты не в обществе подруг, которым за тридцать», — мысленно упрекнула она себя, а вслух произнесла:
— Я за тебя еще возьмусь.
Обе прекрасно понимали, что это только слова.
В одиночестве Полина занялась уборкой. У женщины руки чесались переставить Мебель. Кресла надо разъединить. Столик поставить наискосок.