Из ниоткуда появилась Алена и немедленно принялась хлопотать вокруг Тани. Раскрыв аптечку (пригодилась!), разложила на одеяле йод, пластыри, бинты и начала оказывать первую помощь.
— Э-э-х, дамы! — Могильщик придерживал Таню, помогая класть повязку на царапины от ногтей Степановой. — Хорошо, участковый бродил тут неподалеку, я его позвал… А если б меня не встретили? Что бы с вами было, несчастные?
— Стали бы твоими клиентами, — сквозь зубы выдавила Таня. — Ты откуда взялся?
Антон ухмыльнулся, уложил забинтованную Таню и встал в картинную позу:
— «Двенадцатая ночь», — моментально определила Алена. — Я в университетском театре играла Оливию. — И вздохнув, добавила: — Хотела роль Виолы, но не влезла в костюм, грудь у меня чересчур большая. Кстати, насчет груди…
Алена полезла в вырез и вытянула измятый конверт.
— Ты?.. Но как?.. Щенок Степановых его ведь забрал!
— Так и есть! Спрятался в кустах и собирался его спалить. Спичками чиркал… — Алена поморщилась, вспомнив. — Хорошо, наш общий знакомый оставил инструмент у входа.
— Лопату, что ли?
— Точно. Я лопату схватила и стукнула пацана по спине. Он заверещал и свалился лицом в крапиву под забором. Я документ подобрала, — и к тебе. Что теперь делать будем?
— Есть предложение, дамы, — вмешался умный могильщик. — Пока я буду ждать очередного мертвеца, могу запросто с голоду сам преставиться. Но все образуется, если вы наймете меня сторожем для вашего дома. Перетащу сюда свои книжки, буду ухаживать за садом-огородом. Наготовлю запасов на зиму детишкам вашим. Их, я слышал, у вас двое. Будете с витаминами. А то ведь вернутся родственники и запросто дачу подпалят по большой любви. У старика Вильяма такие сюжеты на каждой странице понапиханы.
В словах знатока Шекспира имелся свой резон. На том и порешили. Договор скрепили глотком трофейной водки, в изобилии оставшейся на столе. Антон принялся хлопотать по хозяйству, приводить в порядок комнаты и составлять опись имущества. Во дворе залаяли приведенные им два свирепых пса, на кухне загудела газовая печка, разогревая сковородку со «вчерашней крольчатиной». Бывший могильщик соскучился по компании и радостно принялся за работу.
— Ты откроешь конверт или нет? — Алену разбирало любопытство.
Таня смотрела на лежащий рядом небольшой бумажный пакетик и не испытывала никакого желания его вскрывать. Вздохнув, она нехотя надорвала край конверта и вытащила небольшой листок, на который слабая рука нанесла несколько строчек. Таня принялась читать, но внезапно подняла глаза и уставилась на Алену круглыми глазами.
— Не томи! — нетерпеливо теребила ее Алена.
Таня молча протянула ей листок.
«Дорогая женушка! Представляю, как не терпится тебе получить бумаги на дом и те деньги, которые я сумел заработать. Бумаги находятся во внутреннем кармане моего пиджака, а ключ от банковского сейфа — под стелькой правого ботинка. Эти вещи я надел в свой последний путь. Поторопись, пока я не протух. Поцелуй от меня наших деток. Твой любящий муж».
Листок выпал из похолодевших Алениных пальчиков на пол, сохранивший многочисленные следы битвы за наследство.
Таня опомнилась первой.
— Ну, спасибо, муженек! Доказал-таки, что и мерзлотоведы любить умеют! И на том свете ему неймется, весельчаку!
— Что за стук? Что это?
— Эт-т-т-о м-м-мои з-з-зуб-б-ы.
— Какого черта? Ты что, покойников боишься?
— Н-н-ет, привидений.
— Не будь дурой! — Таня в обычной манере подбадривала подругу, но сама чувствовала себя отвратительно.
Тело ныло от побоев. Голова раскалывалась. Непродолжительный отдых не помог. А ночной визит на кладбище нельзя считать лекарством от боли.
С лопатами и фонариком в руках подруги углубились в дебри захоронений. Из темноты выплывали кресты, с которых на ночных гостей укоризненно посматривали металлокерамические портреты. Из-под ног Тани вспорхнула птица и с недовольным клекотом улетела в сторону луны. Таня споткнулась о могильную ограду.
— Тише! — одернула ее Алена.
— Что «тише»! — обозленно вскрикнула Таня. — Покойников боишься разбудить? Им все равно, а я могу им компанию составить раньше времени. Все, пришли.
Земля, иссохшаяся за день под горячим солнцем, поддавалась с трудом. Подруги натерли мозоли. Алена часто устраивала перерыв и тихо скулила собачонкой.