Нгомо почувствовал, что ему пора собираться, но ему не дали уйти. На стол вывалили содержимое сумки и потребовали комментариев.
Нгомо перебирал знакомые предметы и улыбался:
— Ха! Средство от приступов ревности! От болезни головы и ног… Ритуальные лук и стрелы моего племени… Маски богов Реки и Леса…
Нгомо внезапно запнулся и нахмурился. Он вытащил мешочек из странной пузырчатой кожи и осторожно потянул стягивающую его веревочку. Не залезая внутрь пальцами, он медленно раскрыл его и заглянул внутрь. Там лежал корешок. Волосатый, коричневый корешок длиной сантиметров десять — двенадцать, толстый и с кусочками прилипшей к нему земли.
— Не мучайся, говори! — приказала Таня.
Нгомо очнулся от мыслей.
— Наука называет такой корешок Radix Villermania. Нашел его в наших краях путешественник Карл Виллерман. Назвал своим именем, описал и с курьером отправил в главный лагерь экспедиции. Едва успел перед смертью. Племя тогда ужасно голодало…
Память отважного путешественника почтили молчанием. Нгомо продолжил:
— Племя называет его «корешок Ронго». Кошмарная штучка. Я не знаю, почему отец передал это вам. Но папа знает зачем. Он все знает.
— Лучше расскажи, как это действует и к какому месту это прикладывать. Может, от этого делается длиннее…
Нгомо не понравился игривый тон Тани. Он серьезно сказал:
— Корешок Ронго — средство для оживления мертвецов.
Подруги вздрогнули и схватились за руки.
— И что… действует?
Нгомо мрачно ответил:
— Действует. Я сам видел.
Озарение — штука внезапная. Оно не назначает свиданий. Оно приходит само. К Гане оно явилось именно сейчас. Нгомо хотел встать, но железная рука русской женщины вернула его обратно на место.
— А если корешок на живом человеке испробовать?
Нгомо удивил женщин второй раз за день.
Он троекратно перекрестился.
От страха, наверное:
— Ронго пробуждает спящие жизненные силы. Вы же понимаете, если оживлять мертвого, то к нему возвращаются уснувшие жизненные силы. А если живого, то в нем проснутся те силы, о которых он сам и не подозревает. Его желания, наклонности разные… Но надо исполнить ритуал.
— Вот ты нам и поможешь, — подытожила Таня.
Ирина и Алена переглянулись. Что еще она задумала? Их домашний химик в двух словах объяснила им суть своего плана. Пораженные подруги таращили глаза в изумлении.
Таня не любила терять время попусту:
— Что нам нужно? Вареная кошка? Глаза летучей мыши? Прямая кишка оцелота?
Нгомо весь передернулся от отвращения:
— Тьфу! Гадость! Дикость! Даже мой папа, Великий Чаади…
— К черту папу! То есть, ура-ура, хоп-хоп! А теперь составим список.
Перечисление недостающих компонентов не заняло много времени. Подружки тут же распределили обязанности:
1. Сова живая — 1 (одна) шт. Ирина выпросит ее в зоопарке на ночь с помощью Винсента. Ей же поручили принести акварельные краски.
2. Набор химреактивов. Разумеется, достались Тане. Правда, она поразилась странному набору препаратов, в число которых входил эфедрин. Нгомо извиняющимся тоном сообщил, что в джунглях они обычно используют помет гамадрила, выдержанный в слюне больного белого питона. Но в Москве эту штуку не всегда можно достать. Таня пообещала извлечь эфедрин из зубной пасты.
3. Алене достались два кулинарных рецепта. Нгомо потребовал в точности следовать им. Кушанья нужны для жертвоприношения голодным духам. Алена с первых строк поняла, что первое — кулебяка с капустой, а второе — торт «Наполеон». Она имела слабое представление о гастрономических пристрастиях представителей потусторонних сил, но странный выбор и не менее странное сочетание ее немало удивили.
Напоследок Нгомо сообщил, что обряд должен происходить в полночь. И тут Таня забастовала:
— Пошла она на… вся эта африканская мутота! — Таня в ярости раскидывала стулья. — Факиры недоделанные! Ненавижу дилетантов. Профанация науки!
Но она сама отрезала путь назад. Она поняла это, бросив взгляд на подруг.
Таня недолго колебалась между верностью подругам и верностью кодексу ученого-химика. Подруги важнее.
Шабаш назначили у Тани. Ее квартира пустовала. Близнецы осваивали унаследованную от папы дачу под присмотром могильщика-шекспироведа, с которым подружились навек и нашли массу общих философских тем для обсуждения теплыми летними вечерами.
Сова заухала, завертела головой и взмахнула широченными крыльями. Ирина вяло отмахнулась, но Алена трусливо отошла к двери. Таня занималась привычным делом — злилась: