В резерве группы армий «А» генерала Клейста под строжайшим секретом, тщательно маскируясь, шла часть, именуемая «Зондерштаб Г». В ней имелись все рода войск - от авиации до кавалерии. Ее назначение стало ясно после того, как наши казаки захватили в плен солдата Курта Мауля. Выяснилось, что «Зондерштаб Г» не что иное, как «африканский» корпус, предназначенный для соединения с генералом Роммелем, действовавшим в то время в Египте.
Гитлеровские войска 25 июля 1942 года перешли в наступление, а в августе оккупировали Ворошиловск, Армавир и другие города и железнодорожные узлы Северного Кавказа. Правое крыло их упиралось в северную часть Таманского полуострова, а левое - в калмыцкие степи. Под угрозой оказались нефтяные промыслы Грозного и Баку. Замысел гитлеровского командования состоял в том, чтобы мощным таранным ударом танков расчленить наши силы, нарушить взаимодействие армий Южного, а после Северо-Кавказского фронтов и быстрым выходом в тыл захватить районы Грозного, а затем Баку, богатые нефтью. Захват нефтепромыслов должен, по разбойничьим планам гитлеровцев, обеспечить им дальнейшее успешное ведение войны. Ради этой цели они готовы были на все.
Фашисты не сомневались в успехе. В разведотдел штаба 4-й воздушной армии из Москвы поступила итоговая разведывательная сводка, в которой, со ссылкой на агентурные источники, сообщалось, что в Берлине широко развернуло свою деятельность акционерное общество «Немецкая нефть на Кавказе». В специально напечатанном со множеством цветных иллюстраций и карт секретном справочнике подробно указывалось, какие нефтяные [51] промыслы, перегонные, машиностроительные заводы, склады бензина, смазочных материалов и другие объекты переходят в собственность акционерного общества. Этот же справочник предназначался и как путеводитель для войск генерала Клейста. Стало быть, запах кавказской нефти разжигал зверские аппетиты гитлеровских генералов и промышленных «королей» фашистского рейха. Гитлер и его подручные конечно же знали, что помимо нефти Кавказ богат марганцем, цинком, молибденом, медью и другими полезными ископаемыми, необходимыми для военной промышленности Германии. Кавказ привлекал немцев и как ворота, открывающие путь на Ближний и Средний Восток, в страны Малой Азии, а затем и в Индию.
Командование фронта то и дело требовало от разведотдела 4-й воздушной армии данные о наземном и воздушном противнике. А как их достать, если в его распоряжении не было подразделений и частей разведывательной авиации.
Воздушную разведку противника требовалось вести любыми силами и средствами, тем более что с выходом войск Клейста на реку Терек активность авиации Рихтгофена значительно возросла. Все чаще и чаще десятки, даже сотни самолетов врага подобно урагану стали налетать на боевые порядки наших войск, на их тылы, на железнодорожные станции, города и села. Фашистская авиация прочно удерживала господство в воздухе и начала осуществлять налеты даже на объекты глубокого тыла.
В сложившейся обстановке непрерывно раздавались телефонные звонки в разведотделе воздушной армии. А там не имели подробных и точных сведений о количестве и базировании самолетов фашистской авиации, не могли дать точный ответ на поставленные вопросы.
Однажды в разведотдел зашел генерал Устинов.
- Как вы считаете, - сказал он, - будет толк, если воздушную разведку поручить лучшим экипажам-истребителям? Выходя на задание, они смогут наблюдать за танками Клейста и самолетами Рихтгофена.
- Думаю, попробовать можно, - сказал заместитель начальника разведотдела подполковник В. Ф. Воронов и добавил: - Меньше будет потерь.
- А вы почему улыбаетесь, что вы думаете об этом? - спросил генерал старшего лейтенанта Павленко. [52]
- Потерь будет меньше, - ответил Петр, - но и разведданных тоже мало.
- Это почему?
- Потому что летчики-истребители, особенно наши асы, наотрез отказываются брать аэрофотоаппараты, а без них какая разведка. Визуально трудно, даже невозможно за несколько секунд все пересчитать: к примеру, самолеты на аэродроме или танки в районе сосредоточения. Да и потом, большинство летчиков не обучены воздушному фотографированию.
Капитан Бек-Мамедов, вдруг покрасневший, как спелый помидор (такое с ним бывало, когда он волновался), попросил слова.
- Товарищ генерал! Старший лейтенант Павленко верно говорит - летчики-истребители действительно отказываются брать на борт самолетов аэрофотоаппараты. Отказ мотивируют нехваткой горючего при действиях на полный радиус и тем, что аэрофотоаппаратура мешает вести воздушный бой. Например, с АФА истребитель на вертикальном маневре в верхнем положении зависает, а в нижнем дает большую просадку, отчего можно врезаться в землю. И еще. Если экипаж взял АФА, ему приходится меньше брать боеприпасов. А без них как вести воздушный бой?…
- Вопрос ясен, - сказал Устинов. И, обращаясь к заместителю начальника разведотдела Воронову, сказал: - Немедленно отправьте в шестнадцатый гвардейский истребительный полк шесть АФА-ИМ и группу фотоспециалистов-вооруженцев, которые сегодня же должны установить эти аппараты на истребителях лучших летчиков полка. Срочно организуйте занятия с экипажами по расчетам на аэросъемку и работе с АФА в воздухе.
Подполковник Воронов тут же поручил выполнить задачу старшему лейтенанту Павленко.
- Вы эту идею высказали, вы ее и претворяйте в жизнь, - сказал он.
Взяв все необходимое, Петр с группой фотоспециалистов направился на аэродром 16-го полка, который располагался недалеко от Грозного. Приехали они туда вечером и сразу же направились в штаб.
Дежурный по части, выслушав старшего лейтенанта, предложил: [53]
- Сейчас у нас ужин, все находятся в столовой, советую и вам подкрепиться, а утром займемся делом.
За ужином Петр увидел многих знакомых летчиков, с которыми встречался раньше. «Весьма кстати, - подумал он. - Прямо здесь и потолкуем…»
Павленко подсел и поговорил с Анатолием Комосой, Николаем Кузнецовым, Валентином Фигичевым, Павлом Крюковым и другими. Уговаривать и доказывать не пришлось. Они сразу поняли важность задания, согласились взять на борт своих истребителей АФА-ИМ. Это и удивило, и обрадовало Петра. «Наверно, позвонил Устинов», - решил он.
После ужина фотовооруженцы приступили к установке аэрофотоаппаратов на самолеты. Павленко с группой летчиков направился в общежитие проводить занятия. Лед, как говорится, тронулся.
А через несколько дней ранним утром на аэродроме 16-го авиаполка приземлился самолет командующего. Генерал Вершинин сразу же направился на стоянку истребителей и осведомился у техников, на каких машинах установлены АФА и кто их летчики. Вскоре на стоянке появились пилоты во главе с командиром части. Приняв рапорт, командующий тут же поставил полку задачу, которая на сей раз целиком состояла из полетов на воздушную разведку с попутным фотографированием интересующих объектов: аэродромы врага в Армавире, Ворошиловске, Тихорецке, Майкопе, Буденновске, Элисте. Самолетам-фотографам запрещалось вступать в бой. Каждая такая мешина прикрывалась не менее чем звеном истребителей. Генерал Вершинин не разрешил уменьшать боекомплект патронов или заправку горючего. Приказал за борт выбросить все лишнее: тяжелые сапоги, различный инструмент, ненужное оружие (некоторые летчики брали с собой в полет автоматы) и другое. Донесения о выполнении заданий, обнаруженных самолетах противника приказали докладывать немедленно после прибытия разведчиков в штаб армии.
Один за другим взлетали парами самолеты-фотографы, а вслед за ними - их боевое охранение, состоящее из двух-трех пар.