«Блестяще, учитель Йорг! Валяйте! Вы, уважаемые члены Совета воспроизводства, — большие мастера действовать тихо. Результаты известны. Было! Прежде чем прикончить движение против отбраковки — отступили, дали ее ограничить. И сейчас собираются делать то же. Посмотрим! Если они опять будут тянуть или начнут уступать, в дело вступим мы сами — молодые. Без них!»
— У тебя есть вопросы ко мне, Милан?
— Нет! — В тоне его не было обычной почтительности. По лицу его и этому тону Йорг понял, что дело осложняется и с другой стороны.
…Пора действовать, не ограничиваясь одной контрпропагандой. Необходимо. Иначе эти: Милан со своими агитаторами и те, кого они пропагандировали, перестанут слушать его и членов Совета воспроизводства. Открыто полезут в драку — не понимают, что победить, действительно, не так-то просто.
А не победить, не суметь отстоять существующее положение вещей — это конец. Конец всему, что составляет смысл его, Йорга, жизни.
Хочется ли ему приласкать ребенка? Нет! Потому-то именно он и должен заниматься управлением воспроизводства людей, что действует не под влиянием слепых эмоций, а руководствуясь бесстрастным голосом рассудка и подчиняясь лишь железной логике науки.
Наука, и только наука — высший смысл и радость существования. Лишь она — а не те эмоции, которыми жили люди прежде, и за возвращение которых ратует Лал в облике Дана. Эмоции, которые ничего не стоят — должны быть забыты ради чистого счастья отдаваться целиком одной лишь науке. Так есть — и только так должно быть!
И смысл его, Йорга, существования — генетика, величайшая из наук, дающая беспредельное господство над высшим созданием природы — человеком. Создающая неограниченные возможности для таких, как он: все многомиллиардное человечество, даже не подозревая это, является для них подопытным. Как неполноценные, предназначенные для экспериментов.
Координационный совет воспроизводства человечества — бывший штаб сопротивления ограничению отбраковке — теперь был штабом сопротивления Дану. Но до сих пор дальше обсуждения возможных мер там не шли. Напряженно следили за развитием событий, пользуясь информацией, которую регулярно поставлял Йорг: выжидали удобный момент.
Сегодня, доложив о полученных сведениях и о поведении своего ученика, Йорг предложил, более не откладывая, ознакомить Дана с выявленной им причиной смерти ребенка. Координатор и Совет, обсудив его аргументы, утвердили предложение.
Совместно проработали план проведения. Дан должен быть предварительно подготовлен: начать надо с передачи ему тела ребенка, которое незачем утилизировать. Пусть сделает с ним, что хочет: вид сына расслабит, размягчит его. После этого Йорг сообщит ему причину смерти. И ненавязчиво укажет объективные доказательства его неправоты.
Потом сразу же взялись за дело. Труп ребенка, который был передан Йоргу на генетическую экспертизу, подвергли косметической обработке, и он приобрел тот же вид, как в день, когда Дан собственноручно передал прозрачный ящик с ним медикам из комиссии встречи. Тем временем было подробно продумано и подготовлено то, что в зависимости от обстановки мог использовать для воздействия на Дана Йорг.
… Дану сообщили, что работа по выяснению причины смерти ребенка закончена. Что делать с трупиком: у них руки не поднимаются передать его на обычную утилизацию. Может быть, Дан и Эя хотят сохранить его?
— Я тронут вашим вниманием.
— Мы решали передать его вам. Можно даже завтра — в среду. Или — в следующий понедельник: так, чтобы не в выходной день.
— Хорошо: завтра.
Завтра! Надо сказать Маме. Надо сообщить, что Дочь завтра не будет на занятиях. Сказать ей и Сыну, который сегодня здесь, и разговор с которым еще не окончен.
И не будет сегодня окончен — его придется перенести. Серьезный, неожиданный разговор.
…В пятницу Сын ходил вместе с друзьями на эротические игры.
— Зачем? Ты же не хотел раньше. И теперь у тебя есть Лейли.
— Но мне было нужно: я никогда не видел неполноценных и потому не мог ответить на многие вопросы ребят, когда говорил им то, что рассказал мне ты — мне было самому многое непонятно. И Лейли сказала, что можно пойти и только посмотреть.
Нет, конечно — он не сближался с гурией, даже не пил там вино. Только пел, танцевал и пытался разговаривать с ними. Чувствовалось, что он ошарашен. Они ласковые, покорные, все — довольно красивые, но говорить… Говорить с ними почти невозможно. Невероятное, удивительное незнание, непонимание всего. Потрясающая примитивность их понятий, ужасающая бедность языка.
— Они так мало похожи на нормальных людей.
И что еще страшней: кажутся довольно счастливыми.
Один из товарищей пристал к нему:
— Возьми какую-нибудь. Ну, хотя бы эту: она очень хорошо умеет — я знаю.
— Нет. Мне это не нужно.
— Хочешь знать лишь Лейли? Познай и другую!
— Перестань, пожалуйста.
— Послушай меня, Лал, и ты не пожалеешь.
— Я требую, чтобы ты перестал! До сих пор ты был моим другом.
— Но ты не прав. Ты знаешь одну сторону отношений с женщинами, мы — другую. Ты хочешь, чтобы мы знали то, что знаешь ты, но не хочешь то, что мы.
Тогда он ушел оттуда. Чтобы немного успокоиться, разобраться в сумбуре впечатлений и мыслей, шел пешком. Не разбирая — куда, почти ничего не видя. Очнулся, когда чуть не налетел на идущего навстречу человека, который, смеясь, обнял его.
— Здравствуй, дорогой мой! У тебя, я смотрю, уже появляется качества настоящего гения: полная отрешенность при погружении в мысли. Даже не заметил дядю Арга, который готовит тебе замечательный подарок.
— А? Что? Какой подарок?
— Супергиперэкспресс. Ты улетишь на нем на Землю-2. И даже будешь его капитаном. Ты ведь хочешь туда снова полететь.
— Да, очень. Скорей бы! Я хочу вернуться туда.
— Что?! Тебе так быстро надоело здесь? Здесь же немало прекрасного, не правда ли? — лукаво улыбнулся он.
— Но и слишком много непонятного!
— Ну-ка, выкладывай, что с тобой.
И Сын был рад, что может все рассказать ему. «Он же самый любимый твой ученик. И он такой умный и веселый, и так хорошо относится ко мне и Сестре. Мы любим его».
Арг внимательно выслушал взволнованный рассказ Лала.
— Все правильно, мой мальчик: это очень не просто. Конечно, Лал Старший был удивительный человек, но мне кажется, что твой отец и мой учитель просто слишком любил его, своего самого близкого друга, поэтому он верит и хочет осуществить то, чему тот учил. Твой отец тоже необыкновенный человек: я не могу сравниться с ним; к тому же, я крайне мало имел дело с неполноценными. Но все же, я тоже прожил немало — и мои представления о них похожи на те, что ты мне сейчас сказал. Они, действительно, примитивны, потому что тупы от рождения и не способны к учебе. То, что они могли бы делать, гораздо лучше и быстрей делают машины и роботы, и до того, как их начали использовать, они были лишь бесполезной обузой. Так считают все. И я — тоже, хотя мне и трудно представить, что мой учитель Дан может понимать что-то хуже меня.
— Странно, дядя Арг, но они не кажутся несчастными, как должны бы.
— И станут ли счастливей, если для них что-то изменится — тоже, по-моему, сказать трудно. Во всяком случае, от них есть сейчас какой-то толк. А если отказаться от хирургического ремонта, вообще нужно создать систему непрерывного наблюдения — СНН. Представляешь, что это такое? Посложней Системы управления производством. Переключить на это часть людских и производственных сил? Затянем строительство суперэкспресса, а значит, и заселение Земли-2 — а это сейчас главное. Для всех. Да еще — Контакт. Ты сам — как считаешь?
— Да: заселение Земли-2 и Контакт — самые великие задачи.
— Я рад, сынок, что мы с тобой понимаем друг друга.
— А как же Отец?
— Я же тебе говорю: просто он слишком любил Лала. Нас, его учеников, это даже обижало. Во всяком случае, сейчас не время этим заниматься.
…И вот, сегодня Сын пришел к нему. Только сегодня, а не сразу, как раньше. Поговорить, по сути, и не удалось: только Сын успел рассказать ему все, как сообщили о возможности забрать Малыша.