Тут же они покинули построение, кинув других союзников. Началось отступление, к которому готовился МОГ, успевший перегруппироваться в момент, когда врагу открыли прямой путь до меня. Затем же по всей Зоне пронеслась ментальная волна. Вся охрана попадала, на ногах остались лишь бойцы, что были способны сдерживать меня в крайних ситуациях.
Враг рассчитывал, что сможет заручиться моей поддержкой. Однако встретился в принципиальной невозможностью переговоров, потому что Фонд начал снимать Третью Печать. В результате… оставалось лишь признать поражение и спасти тех, кого ещё можно спасти. Все подготовленные способы уговорить меня в данном случае были бесполезны.
Ментальная волна попыталась нанести вред и мне, но Вторая Печать уже слетела с петель, раскрывшись так широко, что попробуй потом её ещё запечатать. И теперь мало что могло навредить моему разуму. Однако худшей опасностью для них всех было другое… Смертник ещё не вернулся из Фрактала и исполнение протокола затягивалось.
— Я ТЕБЯ УБЬЮ!!! — вопила в моём разуме Эрика.
Вновь вокруг неё был родной город, где не осталось ничего кроме пепла. Она стояла там и пыталась нанести мне вред, равно как и в прошлый раз. Только теперь я не атаковал в ответ. Ведь это и не было нужно. Ведь сила приходила из Третьей Печати, которая отварилась почти полностью.
Мой образ того монстра из детства Эрики, он возвращался и постепенно всё сводилось к тому, что уже случилось. Полная ненависти, что давала ей силу… Эрика на самом деле оставалось всё той же маленькой девочки, величайший страх которой теперь находился близ неё.
Я уничтожил её город. Я убил каждого, кого она знала. Её родные сгорали заживо. Её любимая сестра несла её на руках, пока ноги тонули в плавящемся асфальте. Захлёбываясь раскалённым угарным газом, моля о спасении глухих богов, они все прошли через ад, что был создан мной и теми, кто продолжал тотальное уничтожение врага, даже когда Седьмая Оккультная война уже была фактически завершена, в силу не способности противника сопротивляться.
Тотальное уничтожение, абсолютная победа, смерть всем, кто мешал — так тогда мыслили люди, поделив мир на чёрное и белое, упав на самое глубокое дно.
Медленно Эрика отступала от меня, взгляд её расширялся, руки начинали трястись. А мой образ становился всё больше и больше, нависая над ней необъятной силой. Слабая и полная ненависти, не нашедшая в себе сил жить дальше, как она вообще могла думать, что сможет меня одолеть? И её ещё поставили Второй Печатью…
— Мусор, вызывающий лишь жалость. Не страхом перед твоей злобой сковывает меня Вторая Печать, — произносил я, пока мир вокруг меня изменялся, частично являя глубину моей мысли в физический план. — А жалость… жалость к тому, какая же ты никчёмная.
И упав на колени, она теперь едва находила в себе силы, чтобы не зарыдать. Ужас что она хотела создать для меня стал тюрьмой её души. Униженная и слабая… а я… горделивый и сильный… оба стоили друг друга, если так подумать. Однако в этот момент, когда она была казалось сломлена, именно из-за гордыни я допустил ошибку.
— Тише… — попросила слабая душа Адама.
Он пытался успокоить меня, боялся что я убью Эрику, хотя этого делать я не собирался. И именно в этот момент злобная Эрика увидела возможность. Её осенило и на лице маленькой плачущей девочки появился хищный оскал. Идея как навредить мне, она была проста настолько же, насколько был прост и Адам.
Она не могла навредить мне напрямую, но могла навредить через Первую Печать, которую я уже пытался защитить, а значит… значит Адам обладал для меня ценностью, которую можно забрать. Осталось только реализовать этот простейший план в два хода.
— Ты монстр, жалкая тварь… — прошептала Эрика, глядя на меня. — И своими руками ты уничтожил своё счастье. Только ты в этом вино…
Она не успела договорить, как гнев к ней, ненависть к самом себе и отвращения к самой жизни как таковой во мне достигли предела. Я убивал и более мерзких людей за куда меньшее грехи. Видно сдохнуть хотела дура, ну так тому и быть… пусть Фонд ищет следующего кандидата, ведь этого я вырежу и обреку перед поглощением на адские муки. Пытку, которая причин боль куда более сильную, чем её наглые слова.
Но в тот же момент, когда я начал наносить удар, предназначавшийся для Эрики, Адам начал подсознательно реагировать. Он видел угрозу, видел Эрику, видел меня… он не хотел допустить убийства, его и без того слабая тень просто встала между нами, а взгляд мой уже был ослеплён гневом.