Если бы не нацисты, то вокруг чего бы объединился весь другой мир? Если бы маньяки не совершали бы своих преступлений, то на чьём примере бы объяснили, что это плохо? А человек-то, только на своих ошибках и учится. И выходило так, что зло было нужно, а все страдания лишённых спокойствия — оправданы.
И оставалось только сидеть и рыдать из-за этого осознания, что всё случилось не по ошибке и не случайности, а потому что… потому что так было надо, так было правильно, так было рационально. И таким образом из-за лишения ты даже будешь лишён права злиться на случившееся, ведь… а на что злится? На то что у маньяка генетическое отклонение? То что вор не вписался в социум и не нашёл места? С таким же успехом можете злиться на тумбочку, о которую ударились пальцам.
Она же виновата, да?
Вот примерно в таком мире я жил. И в таком же жил Фонд. В мире, где ты понимаешь каждое действие, где нет виноватых, а есть лишь следствия и причины. Где не найти козла отпущения, а выбор сводится к одному варианту: тебе просто надо принять случившееся, прямо как ты каждый день принимаешь то, что дождь идёт и солнце светит. С одной лишь разницей…
Ни дождь, ни солнце не отняли у тебя всё то, ради чего стоило жить. И страшнее всего становится в тот момент, когда ты уже понимаешь, что не сможешь этого принять, других вариантов нет и ты просто… просто смотришь в будущее, видишь идеально ровную дорогу, которая срывается прямо в бездну. А ты мчишься туда, зная что не будешь поворачивать и зная чем это закончится, что ничего уже не изменишь, но… продолжаешь поддавать газу.
— Может ты и прав, а может твой горизонт событий ещё достигнет тех вещей, что заставят тебя сменить точку зрения, — нейтрально произнесла Кристина М., которая ты уже была повязана по рукам и ногам пониманием отсутствия всякого выбора и того, что знает каждый свой следующий шаг. — Останавливаться тоже ведь нельзя.
— Остановиться можно всегда. Жаль только в контексте человека это всегда означает смерть и признания поражения раньше достижения обрыва. Печальный выдался разговор, но может тебе он как-то поможет. Или наоборот сделает хуже.
После этого мы продолжили обсуждать уже ситуацию с Дланью Змея. Фонд желал не просто уничтожить Каирскую Длань, но и в целом уничтожить или взять под контроль всю организацию. Попасть в Библиотеку Странников всё ещё никак не удавалось, однако возможно это удастся сделать мне, раз уж я смог разобраться с объектом Дверь в Никуда.
В любом случае, партия, исход которой знали и Фонд, и я, продолжала разыгрываться. И близился тот день, когда мне будет вынесен последний приговор.
Глава 29
— Национализация… она почти как раскулачивание. Тоже хороша ровно до того момента, пока не начинают раскулачивать тебя. Но ты об этом не думаешь, потому что сам ты никогда не был способен чего-то добиться и единственный твой шанс — забрать и присвоить чужое счастье, — глубоко вдыхая сигаретный дым в лёгкие говорил Кайман, стоя на присвоенном заводе Нестле.
Не знаю как уж там обыграли созданную мной ситуацию, но в конечном итоге завод отошёл государству. Да-да, возможно это покажется странным, весь само слово "национализация", как бы подразумевает, что… имущество должно было отойти нации, но… давайте сделаем вид, что мы все взрослые, зрелые и разумные, как и понимаем то, что под национализацией всегда подразумевается просто переход от одних олигархов к другим.
Фактически местная элита просто воспользовалась ситуацией и играя роль "хороших-наших", быстренько подсуетилось, обложило штрафами Нестле, подала в разные суды и с криками, охами, будто бы не знала о том, что происходило последние пять лет, и не была в доле, просто отжала завод. Отжала путём вынуждения Нестле продать этот актив, что стал балластом, по заведомо низкой цене.
В результате пока медийный скандал уже затихал и переставал быть интересным массам, ведь массы просто в моменте поныли, а через секунду уже всё забыли, местные каирские элиты уже меняли вывески и готовились сделать отечественный белый шоколад. Технология та же, работники те же, условия ещё хуже, зарплаты ниже, но этикетка другая и бренд тоже новый.
А главное то, что теперь всем этим будет владеть через своих друзей лидер Каирской Длани Змея.
— Можешь при мне не курить? — попросил я Каймана, стоя также рядом и оглядывая весьма печально выглядящий завод.