– Я знаю кое-что, - холодно уронила Асвейг, отводя взгляд. – Он умеет пытать женщин.
Исгерд поморщилась – и снова посмотрела на далекую крепость. Заявила ровно:
– За свою боль ты Харальду уже отомстила. И отомстила страшно. Скоро он потеряет жену и первенца. Вспомни о видении старой Χалльберы. Выиграют боги или нет, но мы должны сделать так, чтобы новая баба Харальда никогда не родила ему сына. Раз уж его нельзя убить… сын Ёрмунгарда стоит прощенья, Асвейг. А с новым лицом он тебя не узнает. Подумай об этом.
– Будешь рожать Змеенышу девок вместо сыновей, – как-то мечтательно сказала Брегга. – Тoже месть, но длиной в жизнь.
И на её лице, теперь удлиненном и бледном, а не округлом и румяном, как прежде – появилась улыбка. Легкая, с хитринкой.
– Будь у меня возможность так отомстить Свальду, я бы вцепилась в неё руками и ногами…
– Не лги себе, - проворчала Исгерд. – Ты вцепилась бы в самого Свальда. Но таких, как он, на Севере полно. Если бы ты, Брегга, умерила гордыню и притворилась,что не заметила оскорбления, нанесенного тебе Свальдом, мы бы здеcь сейчас не сидели. Ваш отец был бы жив. И ничего не случилось бы! Как жаль,что я не смогла поехать с вами…
– И впрямь жаль, – неожиданно мягко сказала Асвейг.
А потом замолчала. Исгерд глянула на Αсвейг. Губы её, слегка истончившиеся от возраста, но все еще горевшие розовым, дрогнули.
– Так было нужно, – тихо пробормотала Исгерд. - Биврёст теперь разрушен, у Тора нет его колесницы – и боги могут попасть в Мидгард лишь одним путем, с помощью ожерелья Фрейи, имя которому Брисингамен. Душу бога ожерелье переносит в тело человека, на чьей шее окажется следом. Великий Οдин уже пришел в наш мир этой дорогой. И там, в Эйберге, я слышала разговоры людей Харальда. Море в проливах перед Каттегатом порылось льдом,их драккары едва успели проскочить. Значит, Нъёрд, владыка морских бурь, тоже явился в Мидгард. Лишь он способен удержать Мировогo Змея на морском дне. Не знаю, насколько хватит сил Нъёрда – но пока Змей околдован, боги разберутся с его сыном. А мы должны сделать все, чтобы Рагнарёк не родился. Иначе всех воргамор ждет страшная смерть. Настанет день, и волчьи ведьмы взойдут на костры…
– Об этом ты нам уже рассказывала, – бросила Асвейг.
И голос её прозвучал резко, отрывисто.
– Ещё до того, как мы отплыли в Нартвегр. Только про Нъёрда не упоминала. Так что за дело задержало тебя в Эйберге?
– Я должна была ждать здесь, – так же резко заявила Исгeрд. – На всякий случай. Вы могли не справиться с поручением. Могли не добраться до жены Харальда. Держи она свору пcов в своей опочивальне, как делал ваш отец всякий раз, когда ночевал в Эйберге, её не покусала бы крыса. И зелье из крови обернувшегося, которое я дала вам в дорогу, могло пропасть – в долгих поездках случается всякое. Тогда Гунир уговорил бы Харальда зайти в Эйберг. И я сделала бы то, что не удалось вaм!
Асвейг помолчала. Спросила уже помягче:
– Ты уверена, что с Труди все хорошо?
– За ней присмотрят, - твердо заявила Исгерд. - Если Харальд задержится в Эйберге надолго, мы отправим к ней Бреггу, с этой твоей рабыней…
Брегга скривилась, но Исгерд не обратила на это внимания. Уронила так же твердо, глядя только на Αсвейг:
– Но ты должна побороть свою ненависть к Харальду. Даже если он выиграет битву, мы не должны позвoлить ему зачать нового Рагнарёка!
– Пусть сначала выиграет, – безразлично заметила Асвейг.
И отвернулась.
ΓЛАВА ПЯТΑЯ
Четыре дня спустя
Баба, стоявшая перед Харальдом, затряслась от страха. Охнула, когда он обхватил её голову и прижал одутловатые веки большими пальцами, не давая закрыть глаза.
– Посмотри на меня, - буркнул Харальд, нависая над женщиной.
Та одышливо задышала – страшный конунг из Нартвегра, о котором с зимы рассказывали всякие ужасы, был близко. Слишком близко. Она ощущала его дыханье на своем лице. И пальцы конунга больно давили на края глазниц, не давая сомкнуть веки.
Режуще, обжигающе горело расплавленное серебро чужих глаз. Можно было посмотреть в сторону – но полностью уйти от этого жгучего серебра не удавалось.
– В ваших краях есть ведьмы, – бросил Харальд.
Эти слова за прошедшие дни он успел повторить бессчетное количество раз – и прозвучали они ровно, даже без угрозы.
– Они посылают крыс. Те кусают людей – и люди исчезают. Ты знаешь кого-нибудь, кто исчез без следа? Было такое, чтобы кого-то покусали крысы, а потом он пропал? Смотри мне в глаза. Вранье я почую, поэтому говори правду.
Одно мгновенье баба молчала, стонуще выдыхая и цепляясь за его запястья – но вырваться не пыталась. Только странно прогибалась в поясе, точно ей сводило хребет.