Воин, назвавший его вонючей шқурой, посмотрел настороженно – и оглянулся на вал, возвышавшийся рядом. Проворчал:
– Тут конунга нет. Ступай в Конггард, посмотри в зале для пиров.
– Там тоже нету, - быстро заявил Свальд. - Ходил. Нет.
– Тогда поищи в том конце крепости, что смотрит на мост через Фюрис. – Мужик повел головой, указывая в сторону, противоположную воротам. - Конунг Ингви частенько туда ходит. Все глядит, не поднимается ли дым над фьордом.
– Спасибо, господин, – пробормотал Свальд, перегибаясь в поясе – и надеясь, что поклон выглядит почтительным.
Воин молча отвернулся, Свальд нырнул обратно за угол мужского дома. Двинулся, по-прежнему сутулясь, вдоль длинной бревенчатой стены. Дошел до дорожки, петлявшей между мужскими домами. Там поравнялся с парой рабов,тащивших помои. И пробормотал:
– Надо искать Ингви в дальнем конце крепости, который выходит к реке. Думаю, это где-то за скотным двором.
Харальд, тащивший две огромные бадьи, едва заметно кивнул. И Свальд молча обогнул идущих. Зашагал перед ними, сосредоточенно глядя перед собой. Так, что всякому при взгляде на него было ясно – раба послали с поручением, он спешит выполнить наказ, чтобы не схлопотать затрещину…
Сверху вдруг донеслось карканье,и Свальд воровато оглянулся. Метнул косой взгляд в сторону черной громады Конггарда, оставшейся позади.
Над островерхой крышей, возносившейся к небу, кружили две крупные птицы.
Харальд оглядываться не стал. Но зашагал ещё быстрей.
Из-за мужского дома, крайнего по левую руку, вынырнула вереница сарайчиков. Они стояли вплотную друг к другу, и земляные их крыши сливались в одну зубчатую ленту.
За сараями поднимался и утекал вправо вал с частоколом. Дальше он заворачивался петлей. Ближе к реке частокол прорезали ворота, закрытые на громадный засов. Их открывали нечасто – только в те дни, когда упсальский конунг уходил в поход или возвращался из него. Здесь, по короткому пути, несли к драккарам припасы, и разгружали добычу.
Усиленной стражи тут не было, по обеим сторонам от створок скучала лишь пара воинов.
А над валом, на помосте у частокoла, на половине расстояния от сараев до ворот, сейчас пестрели пятнышки ярких дорогих плащей. Заметные издалека…
Свальд, не оборачиваясь к Χаральду, сунул руку под рубаху. Достал рукавицу Тора, завязанную в лоскут и подвешенную на длинном шнурке. Но надевать не стал,только вытащил из лоскута и зажал в кулаке, чтобы быть наготове.
Если выживем, подумал вдруг Свальд, дам рукавице имя. Любое великое оружие следует достойно наречь. Один парень из его хирда, Фарлав, дал имя не только своему мечу, но и щиту…
Он уже различал непокрытые головы людей, стoявших на помосте. Со спины все походили друг на друга – даже гривы у всех казались одинаково светлыми. Но один из мужчин стоял на особицу. Люди справа и слева держались подчеркнуто в стороне от него, отступив на несколько шагов. И над спиной этого мужика, укрытой синим плащом, что-то ярко посверкивало.
Слишком ярко для простого железа.
Как раз на такой высоте поблескивал бы наконечник копья, поставленного стоймя, мелькнуло у Свальда. Как там говорится в сагах? Один, приходя в этот мир, является людям в синем плаще. Потому что синий – это цвет колдовства…
Οн еще крепче стиснул в кулаке рукавицу.
– Вот и Ингви нашелся, - тихо пробурчал у него за спиной Харальд. – Сворачивай к крайнему сараю, Свальд.
Ярл Οгерсон тут же зашагал к ленте сараев,тянувшейся слева. Заскочил в последний из них. Здесь было тихо, пусто, свет падал только из приоткрытой двери…
Харальд ввалился в сарай вслед за братом. Развернулся боком, чтобы пройти через узкий дверной проем – и в бадьях, что он нес, с утробным звуком плеснули помои. Вода с очистками и овощной гнилью залила босые ноги конунга, пахнуло дурной вонью.
У Свальда, уже повернувшегося к двери, брезгливо дрогнули губы.
С возвращением тебя, ярл Огерсон, насмешливo подумал Харальд, заметивший это. А потом он перевел взгляд на парня, вошедшего в сарай последним. Приказал:
– Эйнар, мы отыскали Ингви. Беги на кухню, к Кольскегу, и начинайте. Только бадейки с собой прихвати, чтобы не привязались по дороге с поручениями.
Эйнар, не глядя на Харальда, выплеснул помои под стену овчарни, и вылетел за дверь.
Α в уме у Χаральда почему-то мелькнуло – что, если и этот начал догадываться? Все его воины знали, что жрецы назвали Харальда из Нартвегра врагом Одина. Конунг Гунир, приплывший в Йорингард с вестями из шведских краев, об этом позаботился. И птицы, кружившие над Конггардом, были слишком крупными для простых ворон…