Уже через минуту мы остались в комнате вчетвером, напряжённо вглядываясь друг в друга. Смущённее всех выглядела Натария. Я не могла оторвать взгляда от Бенедикта, а Кос поглаживал мою спину, успокаивающе и так своевременно.
- Я ухожу, - решительно сказал Бенедикт, а в его глазах отражалась сводящая с ума тоска. - Возможно... навсегда.
- Нет, - тихо прошептала я, не веря своим ушам.
Мужчина подхватил и прижал меня к своему огромному телу, замирая на какое-то время.
- Тебе нельзя волноваться! Тш-ш-ш! - ласково и обжигающе-нежно сказал он тихо. - Не плачь! Лейна, моё время пришло. И я боюсь упустить его. Боюсь, потому что верю в Свет и Тьму, которые позволят мне переродиться, чтобы снова найти Тебя!
Я непонимающе смотрела на него, размазывая слёзы по щекам.
- Я уйду. Повелителем Тьмы. Но надеюсь вернуться иным: чистым, достойным и ещё более сильным, - он поцеловал меня так, что моя Душа взмолилась всем Богам, Силам и Источникам, отчаянно прося вернуть мне Его.
- Бенедикт! Ты... нет, я не готова отпустить тебя! - мой горячий шёпот утонул в ещё одном поцелуе, выворачивающем нутро болью скорой утраты.
- Я найду тебя, моя любовь! - прошептал он, жадно вдыхая аромат моих волос. - Я оставлю себе память о тебе, моё Имя и встречу тебя на рассвете нового дня. Я люблю тебя!
Бенедикт приник ко мне в поцелуе, а потом начал таять, растворяясь в огненных искорках.
- Натария, будь рядом с Лейной до родов, помогай ей во всём, стань её верной тенью - и ты отдашь свой Долг Жизни. Константин, я объявляю тебя Повелителем Тьмы. Будь жесток, но справедлив. Я верю в тебя, Мальчишка! Любимая, не дай никому утащить тебя в плен гнева и безумия! Ты - Искра Хаоса, ты - совершенна! Моя Повелительница... Я найду тебя! - он договорил, улыбнулся и исчез, а я разрыдалась, не видя совершенно ничего вокруг.
- Лейна, он сможет, - уверенно сказал Кос, бережно обнимая меня. - Малышка, мы будем ждать его возвращения! Вместе. Тише...
- Вот это поворот, - ошарашенно пробормотала Натария. - И что же дальше?
- Нас ждут на балконе. И, похоже, нам придётся показать кому-то на что мы способны, - сдержанно, холодно и собранно сказал вернувшийся Флокс. - Цветочек, одевайся, не время скорбеть. Счастье наше, мы пойдём в Храм Жизни и попросим кое-кому Светлого Перерождения. Только позже. Сейчас... Кое-кто покушается на членов нашей Семьи.
Ярость затопила меня и жажда рассеять на атомы любого, кто посмеет угрожать нам.
Глава 6. И камня на камне...
Лейна.
Готова ли я была общаться сейчас хоть с кем-нибудь?
Нет!
Но чувства, взаимоисключающие друг друга, разрывали мою Душу на части, поднимая из её глубин всё потаённое, мощное, тёмное и стихийное. Я неслась вперёд, не разбирая дороги, и не чувствовала под собой ног. Кос, Флокс и Натария едва поспевали за мной, но не издавали ни звука. Смазанными тенями сопровождали нас вампиры-наёмники Илая, и меня весьма радовало то, что они - на нашей стороне.
Мне хотелось растерзать незваных гостей на части, заставляя их горько пожалеть об этом визите. Всё только начало налаживаться, а теперь, эх.
- Бенедикт, - еле слышно прошептала я и на мгновение потеряла связь с реальностью.
Запнулась ногой об ногу и начала падать, погружаясь в рыдания. Кос подхватил меня и прижал к себе, ласково нашёптывая что-то.
- Сочувствую тебе, - тихо, но неожиданно тепло, немного смущаясь, сказала мне Натария. - Только прежний Повелитель Тьмы сделал всё правильно. Лейна! Верь в него!
- Цветочек! - голос Флокса дрожал. - Не рви Душу, любимая! Пожалуйста. Надежда всегда сильнее боли. А любовь... она творит чудеса!
Я слушала их голоса, понимала смысл слов, признавала правоту, но никак не могла взять себя в руки. Больно. Очень больно.
Громкий резкий рёв огромного существа привёл меня в чувства.
- Кто это? - вскрикнула Натария, а я ощутила слепую ярость Лесовичка и бешеную ненависть Илая.
- Идём! - глухо бросила ей и поспешила туда, где разворачивалось нечто невообразимое.
Когда мы выскочили из Замка на парадную лестницу, все, словно по команде, замолкли. На нас никто не смотрел. Казалось, все поглощены битвой взглядов. Однако, через несколько мгновений зазвучал женский голос, раздражающий своей сладостью: