– Ложь! – немедленно отреагировал он, бледнея на глазах. Его руки начали мелко подрагивать, а спина ссутулилась. – Она не могла женить меня на Миранде!
– Да, ну? – изогнула я рот в кривой усмешке. – Об этом известно всему Лайори. И для моей бабушки это тоже не стало новостью.
Никто сейчас не мог опровергнуть мои слова, и я этим пользовалась. Хотела вывести его из себя, добить, поэтому бросалась козырями. И скоро я собиралась достать туз выигрышной масти – последнюю карту в моей колоде. Надо заканчивать.
Деянир уже бесился, дрожал от осознания того, что очень многое поставил на кон, а всё оказалось бесполезным. Просто доверившись, он мог получить намного больше. Как глупо. Он полез в пекло ради наживы, которая должна была стать его. И в пекле и остался.
– Предлагаю решить всё нашим боем. Другие тут ни при чём, они просто присоединятся к победителю. По сути, им нет большой разницы.
Он нервно облизнул пересохшие губы и кивнул, стараясь не показывать своего волнения за наигранной самоуверенностью.
– Согласен, – кивнул он. – Глупо с твоей стороны отказываться от моего предложения, ты мне не соперник.
– Ну, давай, – усмехнулась я, – попробуй снова сделать розу на моей груди красной.
– Красной? Она же уже… – Деянир в смятении смотрел на цветок, неожиданно ставший кремово-белым. А в это время я громогласно объявила:
– Жители середины миров! Прекратите сраженье. Это только наш вопрос, и сейчас мы решим его. По единогласному договору, победитель схватки признаётся законным правителем и ему подчиняются все!
– Ты с ума сошла? – шепнул Олег, не понимая, зачем я поднимаю ставки так высоко.
– Всё в порядке. Я выиграю. Позаботься об Астрид. Я не хочу, чтобы с ней что-то случилось, – попросила я, стараясь совладать с дрожью. Но сила давила изнутри, заставляя трястись. На горизонте сверкнула молния, вторая. Красиво в безликом рассвете небес…
– Откуда такая самоуверенность? – Деянир старался говорить спокойно и даже надменно – это раздражало. – И к чему глупые фокусы с розой?
– Это не фокус, – посмотрела я в его глаза, давая понять, что я не такая лёгкая добыча, как ему могло показать в прошлый раз, – это лишнее доказательство того, что сердце правителей середины миров белого цвета.
XXX
Я положила руку на сердце, цепляя розу между пальцев. Моё тело как будто сводило судорогами, хотя и настолько мимолетными, что они казались миражами. Стебель окреп, подавая знак, что всё готово. Глубоко вдохнув, я обхватила его рукой и на несколько секунд замерла.
В воздухе уже витал запах бури, ветер усилился, серые безжизненные облака накрылись темными клочьями грозной стихии, эпицентром которой стала я. Повторяя про себя бессмысленные выражения, я звала к себе грозу, пытаясь пропитаться её яростью насквозь. Когда за моей спиной грянул первый раскат грома, заставивший жителей заволноваться, я резким движением вытащила из своего сердца меч, казавшийся мне невесомым. Кристально-белый, искрящийся, прозрачный он выглядел совершенным и полностью сливался с моей рукой, словно её продолжение. Он был гордым, он был смелым и яростным, не знавшим поражений и не прощавшим обид. Он притягивал на себя всю силу грозы, одновременно разбрасывая энергию во все стороны. Рукав красной атласной рубашки разорвало в клочья ещё тогда, когда я просто явила оружие на свет. Приветствую тебя, Меч молнии! Преклоняя пред тобой колени, я прошу твоего покровительства.
Деянир отступил, забывая, что мы находимся на крыше. Ошарашено качая головой, он уже не мог собрать самообладание в кулак. Вытащил из воздуха меч, который по неосторожности не взял с собой сразу, приготовил в другой руке заклинание. Среди народа прокатился ропот, но уже не тот, который утверждал, что я самозванка, а раболепный, смиренный, с восхищением шептавший на разные лады оно слово: «Королева». Наверное, я тоже должна бояться той силы, которая окружала меня, создавая внутри эпицентр бури. Только мне не до этого.
– Я не сдамся! – крикнул Деянир, пытаясь успокоиться. – Я докажу всем, что это просто-напросто трюк!
Я улыбнулась, и мой разум окончательно померк во тьме, оставшись только где-то на краю сознания. Меня захлестывала чужая ярость, не позволяющая владеть собой. Последнее, что я почувствовала, как ринулась вперёд, направляя великолепное оружие на инкуба. Я бы хотела вырезать ему глаза.