– Ты собираешь принимать его предложение?
– Не знаю, но, скорее всего, да.
– Вот я так и знал, – возмутился парень, укоризненно рассматривая меня. В его взгляде было столько недовольства, что он подобно серной кислоте мог прожечь во мне дырку. – И зачем он тебе? Ты же знаешь, что именно он о тебе думает.
– Угу. А ещё я знаю, что это правда.
Как бы ни было тяжело, но я нашла в себе силы признать всё. Я на самом деле хотела, чтобы Юрка принадлежал только мне, постоянно тянула его к себе, но при этом не очень любила вместе с ним сидеть в компаниях. Мне казалось, что друзья забирают его. Я постоянно ограничивала его, что-то требовала, не желая довольствоваться тем, что есть. Я сама отпугнула его, сама во всём виновата.
– Чушь это, а не правда.
– Это ты сейчас так говоришь, Богдан. Просто в академии столько всего навалилось, что я не смогла повторить свою ошибку ни с кем другим.
– Слушай, я не хотел тебе это говорить, но мы ведь общались и до поступления, родители постоянно по праздникам встречались и нас с собой таскали. И ни разу Юра не упомянул о тебе… Ты не знаешь его настоящего, он не считал тебя другом.
– Я знаю его намного лучше, чем ты, – вступилась я. – У него такая тьма знакомых, что запутаться можно. Он всегда легко относился к людям и никогда не любил о них разговаривать. И знаешь, что бы он ни говорил, что бы ни думал, я всегда знала, как он ко мне относится. И я была для него лучшим другом. И если бы я тогда не растерялась и не сглупила с этой своей маской, а потом не приняла так болезненно его слова, до сих пор бы оставалась.
– Ты ещё сейчас обвини себя во всем.
Я передёрнула плечами. А почему бы нет, у меня это хорошо получается.
– И что, ты хочешь сказать, что сейчас он тебя любит?
Покачала головой я быстрее, чем успела подумать. Ужасный разговор, Богдан меня как наизнанку выворачивал, неприятно до жути.
–Вот видишь! – студент подскочил и начал ходить по кабинету из угла в угол. Я, даже не поворачивалась, спиной чувствуя его движения. – Он тебя обманывает!
– Он просто сам запутался и не знает, чего хочет.
– Да нет, он специально!
– Резон? – спросила я, когда шаги стали медленнее и мягче.
– Ты же теперь принцесса. Очень лакомый кусочек, между прочим! – заметил Богдан ехидно. Теперь разъедающий взгляд терзал меня со спины.
– Он не такой. Тут можешь даже не спорить, – ответила я сразу, не задумываясь.
– Ладно, но всё равно. Зачем он тебе?
– Я… его люблю, – мой голос на миг дрогнул, в смятении.
Я так долго убеждала сердце в обратном, что уже стала сама понемногу верить в свою ложь. Но как только передо мной забрезжила возможность, что-то резко развернулось к сломанным за спиною мостам.
– Дура ты, профессор! И как принцесса тоже дура!
Тут меня прорвало. Я, конечно, понимала, что многим обязана Богдану, и он старается обо мне заботиться, но порой он переходил границы.
– Слушай, вообще какое тебе дело до моей личной жизни? Юра же не маньяк, не преступник и даже не интриган, от которого меня надо оберегать! И вообще, я что должна одна до конца своих дней одна оставаться? Между прочим, ты мне, пытаясь не дать начать нормальную человеческую жизнь, даже других вариантов не предлагаешь. Сам же меня замуж не зовёшь и даже близко!
Парень смутился, замялся, быстро остудил свой пыл и стал смотреть себе под ноги. Закат, который зимой приходил рано, уже бился в окно, размывая наши очертания красным маревом. Богдан стоял, потупившись как провинившийся ученик, я сидела на стуле вполоборота, закинув правую руку на спинку. Картина маслом. Я что-то пропустила?
– Я не могу, – спокойно ответил он, не поднимая глаз.
– Вот все вы так, – в тон ему отозвалась я без малейшего возмущения. Затишье перед бурей.
– Я с Машей встречаюсь.
Затихли, казалось, оба потрясённые этой фразой.
– Она тебя использует, – коротко бросила я. – И мы оба знаем, почему и зачем. И причина достаточно глупая. Она уже бесить меня начинает своими попытками выпендриться. Мало того, что к вашей компании прибилась, так теперь и тебя к рукам прибрала.