Николя вынул наушник из уха, в котором не отчётливо, но достаточно громко звучал Personal Jesus в исполнении Мэнсона:
– Федерик, если бы ты нам объяснил, зачем нам необходимо делать то, что ты нам поручил, стало бы значительно легче представить всю картину целиком, а то ощущение такое, что мы просто делаем что-то, не относящееся к ритуалу, или пытаемся вспомнить всё подряд, отдалённо относящееся к магии, на всякий случай, не имея чёткого плана.
– В этом и весь СМЫСЛ этого занятия! – воскликнул Федерик, теряя терпение. – Вам должно быть достаточно того, что у МЕНЯ есть чёткий план – на случай, если всё полетит к чертям!
Что и говорить, последние два дня, когда тварь снова активизировалась, участники процесса всё меньше могли сосредоточиться на работе и всё больше погружались в личные проблемы.
– Когда настанет момент, я дам вам знак, и вам необходимо реагировать молниеносно, так как успех будет целиком зависеть от скорости вашей реакции, а сейчас всё, что вам нужно знать, это КАКИЕ ваши навыки потребуются для этого. Поэтому сосредоточьтесь, прошу вас! – настойчиво, хотя и несколько смягчив тон, резюмировал Федерик.
Николя резко поднялся, вытянул руку в сторону висящей над головой Федерика картины, и та в мгновение ока оказалась лежащей на полу рядом с внушительного размера диваном метрах в десяти от того места, где только что находилась.
– А что-то потяжелее? – не унимался Федерик. – Можете переместить, например, этот стол?
– Федерик, ты же знаешь, я смогу подвинуть и этот рояль, если б знать…
Но Федерик не дал ему возможности закончить фразу:
– Прошу вас, Николя, можете не спорить? У нас не осталось для этого времени.
Николя снова сделал выпад, на этот раз в сторону большого обеденного стола с заметным налётом старины, за которым в его лучшие времена с лёгкостью размещались человек тридцать.
Стол на этот раз оказался в противоположной стороне комнаты, возле входа, полностью загораживая широкий проход между не менее увесистыми дубовыми арками. Пламя свечей слегка колыхнулось, но продолжало освещать на этот раз и вход в зал, и часть прихожей.
– Великолепно! Я не сомневался, Николя. Однако очевидно, что имеет смысл не столько отточить наши навыки, сколько заново научиться ДОВЕРИЮ, ну и немного субординации.
Николя на эти слова Федерика лишь хмыкнул, сел в кресло, снова нацепил наушники и откинулся на спинку кресла, вальяжно вытянув ноги на журнальный столик.
Неодобрительно цокнув языком, как бы показывая всем пример, Софи, одетая в чёрное платье внушительного размера, окутывающее её не менее внушительную фигуру, вся увешанная амулетами, вышла из тени в глубине залы, куда не добирался свет от каминного пламени. Представ перед друзьями во всём своём великолепии, гордо выпрямив спину и побрякивая увесистыми браслетами, она сделала плавный жест кистью, как бы приглашая присутствующих наблюдать за тем, что собиралась делать.
– Я могу начать, Федерик? – ласково заглядывая в глаза Мастера, она являла собой образец повиновения.
– Прошу вас, – ни секунды не сомневаясь в уместности сего действа, Федерик окончательно оттаял.
Софи вдохнула полную грудь воздуха, отчего та приподнялась почти до подбородка, закатила глаза, соединив большие и указательные пальцы, раскинула руки, которые из-за широких рукавов стали напоминать два больших крыла какой-то невиданной птицы.
Несколько секунд казалось, что ничего не происходит, а затем началось странное: стены комнаты стали кружиться, как будто участники ритуала оказались в центре невероятной силы торнадо, пока очертания всех предметов вокруг не слились в круговорот невообразимой серой массы и так же внезапно не преобразились в нечто иное.
Ещё не совсем привыкшая к навыкам наставницы, Ивонн негромко ахнула. Не веря глазам, все остальные невольно стали озираться по сторонам, обнаружив себя стоящими посреди незнакомого ночного пейзажа.
Лишь невероятных размеров полная луна широкой полосой освещала центр этой угрюмой местности. Редко стоящие голые деревья, будто рассыпанные по периметру невиданной высшей силой, отбрасывали тёмные тени и позвякивали железными листьями в такт браслетам и не менее увесистым длинным цыганским серьгам в ушах Софи.
– Где мы? – шёпотом произнесла Катарина, для которой подобное путешествие было впервые.
– Не волнуйся, детка, тебе пока это знать необязательно, просто постарайся привыкнуть к этому месту, здесь нет ничего страшного, пока лишь постарайся его прочувствовать.