В каждой камере, в каждом коридоре установлены обереги. Это такие круглые камешки, вделаны в стены. Обычным взглядом незаметно. Потому инорода здесь и держат.
Я встал посреди карцера, стал ждать, пока Ксенориэль притащится сюда.
***
Пока ждал, вспомнил, как зашёл в камеру в первый раз. В первый раз увидел карцер. Вот вроде недавно совсем было, а кажется, времени прошло вагон.
Никто не знает, что я могу видеть все эти магические штучки. Обереги, амулеты, камни заговорённые. Нет, ясен день, в личном деле у меня много чего написано. Так и так, Дмитрий Найдёнов, рост, телосложение, волосы светлые, глаза светлые, бла-бла… Университет, выпускник школы полиции, бла-бла…. Произведён в капитаны, соответствует гражданскому чину коллежского секретаря.
А вот происхождения сей чувак — неясного. Найден на пороге сиротского приюта. С подозрением на примесь эльфийской крови. Так что поставлена была на тушку сего младенца магическая печать. На всякий случай.
Такой печатью всех полукровок клеймить полагается. Чтобы случайно колдовать не вздумали. Ибо нефиг.
Печать эта не даёт колдовать. Разве что самую малость. Так, по ерунде.
Так что если кто этим делом балуется, то потихоньку. Чтобы не узнали. Потому что законы на этот счёт жёсткие. Узнает кто, что ты магию использовал, конец тебе. В лучшем случае — тюрьма и ссылка.
Конечно, тут такие магические войны в прошлом веке шли, аж всю землю разворотили. Вот все и напуганы, до сих пор дрожат.
Даже в полиции нельзя магию применять. Следы там распутать, улики найти… Нет, и всё.
Так что удивился я очень, когда понял, что в крепости на это болт забили. Мы там у себя в провинции чихнуть в сторону магии боимся. А здесь — можно. Где справедливость?
Вот и сейчас — прямо над головой огонёк мигает, камушек размером с орех. Вделан в потолок. Если направо и налево глянуть — там в стенах тоже камушки.
Тот, что на потолке, для холода. Тепло высасывает. Как только надышит арестант маленько, согреется, тут же камушек тепло это забирает. Так что здесь холоднее, чем в обычном подвале.
На стенах другое. Там камни на мозги давят. Безнадёга от них такая прёт, что хоть волком вой. Постоишь рядом с ними, и кажется, что жизнь кончилась. Что ничего уже хорошего не будет. И даже солнце на цвет — чёрное.
Я, когда первый раз зашёл сюда, чуть обратно не выбежал. Так на меня эти обереги надавили. Хотел их погасить сперва, но понял — нельзя. Нельзя показывать, что я их вижу. По документам я человек. И на спине у меня — печать.
Меня тогда новый начальник, жандармский подполковник, провёл по коридорам, дал в камеры заглянуть — показал, где работать буду. Зашли мы в карцер, начальник говорит:
— Запоминайте, капитан. Эти помещения особые, для буйных арестантов. За карцерами закреплён особый надзиратель. Он будет у вас в подчинении. Приглядывайте за ним. Оплошает он — оплошаете вы.
Как раз и надзиратель появился. Подошёл, вытянулся перед начальством, каблуками щёлкнул — прямо как настоящий офицер. А я смотрю — вроде мундир на нём, а никаких знаков различия нет. Вроде офицер, а на деле — не пойми кто. Если издали на него глянуть — человек. А как поближе подошёл, ясно стало, что полукровка, из эльвов. Волосы серые, короткие, уши видно — не человеческие, вверх торчат. Глаза светлые, будто волчьи. Зубы мелкие, острые.
— Ксенориэль несёт особую службу, — сказал подполковник. — В его обязанности входит поддержание порядка в карцерах. А также в основных камерах — по необходимости. Помещения подлежат обходу ежедневно. Отчитываться он будет перед вами. Как следует вы его проверить не сможете, так что просто отмечайте в журнал. Каждый месяц его работу проверяет настоящий эльв, об этом не беспокойтесь.
А полукровка посмотрел на меня волчьими глазами, как на врага. Понятно, ещё один начальник на его голову.
***
Бр-р, холодно. Пока я тут вспоминал всякое, закоченел весь. Глянул на арестанта — тот аж синий стал от холода. Свернулся на полу, кашляет, надрывается. Блин, вот гадство. Этот Ворсовский скорее помрёт, чем даст показания. Нет у него времени подумать, только коньки откинуть.
— Вызывали, господин капитан? — Ксенориэль зашёл в карцер. На арестанта чуть не наступил, типа — не заметил.
— Вызывал. Проверьте помещение.
— Помещение проверено ещё утром, господин капитан, — Ксенориэль морду скрючил. — Не вижу смысла…
— Вам видеть смысл по должности не положено, господин надзиратель, — говорю. — Выполняйте.
В жизни не видел такого наглого полукровку.