— Уже проверили, оказалось — чей-то потерянный, — махнул рукой капитан. — Был, как водится, запрограммирован на взрыв. И всё остальное стёрто.
— Назира её зовут, Боева, — вдруг заявила Аронии. — Вы с ней помягче, капитан Чунильский. У неё сына забрали, чтобы заставить подложить бомбу.
— Чего? — опешил капитан и его голубые глаза блеснули сталью. — Эй, Костя, наручники этой Аронии одень! — крикнул он.
Один из охранников-полицейских, мгновенно подскочив, щёлкнул у Аронии на руках наручниками.
Она растерянно осмотрелась — её-то за что заковали?
— Вот! А я ж вам говорил! — мстительно заявил водитель. — Неспроста она тут вертелась! — хотя ничего такого вовсе и не говорил. — Приёмчики знает, узлы вяжет…
Капитан, растерянно глядя на Аронию, лишь махнул ему рукой, указав на выход. Тот пулей выскочил и побежал к маршрутке.
— Эй, Степан, поехали! — зло крикнул капитан водителю.
И микроавтобус под завывание сирены рванул с места
Часть 3
Выбор
Глава 1
Допрос
В отделении все выгрузились из микроавтобуса. Встречала их целая толпа вооружённых людей. Террористку, держа под руки, куда-то под охраной увели. Арония оказалась тоже окружена охраной, вместе Костиком, который, выходя из автобуса, перецепил одно кольцо от её наручников на свою руку. Капитан Чунильский, который теперь даже не смотрел на Аронию, козырнув некому чину, устремился с ним куда-то вверх по лестнице. Наверное, докладывать начальству об итогах операции. Миновав проходную, Аронию притащили в некую комнату — судя по отсутствию мебели, допросную. Охрана осталась за дверью, а Костик, перецепив кольцо от наручников к столу, вышел.
Девушка осталась одна.
Арония была настолько удивлена таким оборотом дел, что даже не успела испугаться. Где-то внутри она ещё верила, что всё образуется. Ну не станет же капитан Чунильский, который с такой симпатией на неё поглядывал, обвинять её в терроризме? И только лишь за то, что она подсказала ему имя террористки. Или станет? Она всего лишь хотела помочь. И дёрнуло её сказать это имя!
Долго сидела тут Арония, решив уже, что про неё забыли.
А вот и он. Вошёл вместе с помощником, разложил на столе листки, папку. Лейтенант установил рядом треногу с видеокамерой и сел в углу за стол, приготовившись писать. Всё быстро, чётко, деловито.
— Итак, Арония Викторовна Санина, где вы познакомились с… — сказал капитан заглянул в папку, — Назирой Боевой? Кто ваши сообщники? Сколько их? Как называется организация, готовившая теракт? — частил он. И, остановившись, выдал главный вопрос, очевидно, мучавший его: Почему вы сдали Боеву? Она ваша подельница? Вы поссорились?
Его лицо, недавно казавшееся ей даже симпатичным, затвердело, как гипсовая маска.
Руки Аронии, прикованные к столу, сжались. Подельница? В голове — полный кавардак, в душе паника! А всего лишь хотела помочь людям, наивная. Капитан Чунильский Владислав Богданович — сама суровость — смотрел на неё отстранённо. На столе перед ними лежал диктофон, поодаль работала видеокамера, а лейтенант в углу что-то быстро записывал. Прямо НКВДэ в действии. Где у них тут настольная лампа?
— Я никого не сдавала! То есть — я её совсем не знала! Просто хотела… — растерянно проговорила девушка. И тут, наверное, включилась та её часть, что была когда-то Прошей. — Так товарищ капитан, включите ж логику! — вдруг усмехнулась она. — Як бы ж я знала, шо там бомба рванёт, рази б села в цю маршрутку? Зачем мени подставляться? Наркоманка з бомбою в оклунке и з кнопкою в кармане — поганое соседство.
— В оклунке? — сдвинул брови капитан. — А, в сумке? Вы — казачка? — И сам себя перебил: Я и включаю логику Арония Викторовна. Допустим, я вам поверил — вы не причём и террористку не знали. Но тут не всё сходится. Например — как вы догадались о бомбе, если не знали о ней? Как бы себя не вела террористка и под какими-бы наркотиками она не была, это ещё ни о чём не говорит. Мало ли у нас наркоманов. И откуда вам известно её имя? Слово «интуиция» тут не проходит, Арония Викторовна, поверьте. Водитель маршрутки, Олег Сергеевич, говорит, что вы любите его употреблять.
— Ну, как это — не проходит, Владислав Богданович? А вам знакомо слово «телепат»? Я этим даром владею. Про бомбу и про имя я с мыслей Боевой телепатически считал-а.
Арония, как и Проша, иногда стала говорить о себе в мужском роде.
— Напоминаю — она чеченка, — объявил капитан, считая, что уличил девушку во лжи. — Хотя думаю, что вы и сами об этом знаете. По-русски Боева ни говорить, ни, тем более, думать не умеет. К сожалению, мы всё ещё не можем её допросить — ищем переводчика. А если заговорит — как бы вам хуже не было, Арония Викторовна. Помните — явка с повинной значительно сбавит вам срок. Тем более, что вы помогли задержать преступницу.