Цирратовы нервы! Во всем виноваты Цирратовы нервы! Нельзя так! В конце концов, не солидно для девушки 21 века быть такой впечатлительной!
Подумаешь, посетила догадка о своей несостоявшейся роли в покушении, будто сия гипотеза, в целом, как-то меняла дело. Что теперь сокрушаться по поводу циничности и коварства злоумышленников, если и в нашем мире не все жители - люди чести и приверженцы высоких моральных принципов?!
Конечно, больно сознавать, что искреннее дружеское притяжение едва не обернули супротив, в угоду чужим мерзким целям, но разве сравнится это с теми переживаниями, что оставлены позади, с теми чувствами, что испытывала, когда самые близкие и те, кого считала друзьями, размазывали морально по полу своими поступками и предательствами?!
Неприятные воспоминания заставили слегка поморщится. Собрав всю волю в кулак, постаралась перенаправить мысли в другое русло. Жжение в груди понемногу отступало вместе с горьким послевкусием пугающего наваждения. Дышать становилось легче, а, значит, потихоньку возвращалось и умение рассуждать трезво.
Например, если ли немного подумать, то все не так уж плохо. Просто много всего навалилось в последние дни... И фотография в журнале, и нечаянная встреча с Дорианом, про события ночи - вообще молчу, неудивительно, что после пережитого кошмарики одолели - нервишки-то шалят. Стресс, в конце концов, - не шутки! Стресс - бич нашего времени!
А какое лучшее средство от этой напасти? Нужно всего лишь немного расслабиться! Выпить бокальчик винишка, потанцевать, может быть, даже и пофлиртовать. Совсем чуть-чуть!
Со стороны главной площади, как раз вовремя, послышались первые ноты незнакомой озорной мелодии, благодарно встреченные гуляющим народом и в то же мгновение дружно подхваченные им.
Планы на вечер сложились сами собой. Платье в шкафу было выбрано быстро, оно застенчиво шелестело своими складками, наверное, неимоверно радуясь подвернувшейся возможности выйти в свет. Каштановые локоны волнующими волнами спускались по плечам, кокетливо устраиваясь на покатых плечах. Начищенные будничные туфельки, простенькие, но ещё нерастерявшие свое очарование, удобно устроились на нежных шелковых чулочках. Доселе равнодушно отражавшее отрывки спешных сборов, зеркало одобрительно представило на суд немного разрумяневшуюся девушку, только лишь не крича что-то из разряда: "Хороша Маша!", ещё выше поднимая планку настроения. Не затормозило эту тенденцию даже отсутствие ридикюля на привычном месте и его поиски, в которые ударилась, мурлыкая под нос услышанный мотивчик.
Противная сумочка никак не находилась, вот и убралась, называется. Хотела было уже плюнуть на нее, когда заметила вредный горчичного цвета бочок.
- Попалась! - радуясь находке, дёрнула пропажу за кожаный уголок. Да так неудачно, что вся мелочь, хранившаяся в потайном кармане, беспокойно звеня, разбежалась по полу, прячась по углам.
Скорбности моего стона, вырвавшегося из лёгких, позавидовали бы и трехсотлетние баньши. Но делать было нечего, выход в свет снова немного откладывался. Задрав юбку чуть ли не до подбородка, опустилась на колени и, пыхча и ворча, принялась за сбор монеток.
Словно прожженный кладоискатель, метр за метром я обшаривала пространство, отважно бросалась в темные недра подмебельного пространства, выискивая и собирая добычу.
- Ай! - вскикнула, резко выдернув руку из-под тумбочки, куда потянулась за очередной беглянкой.
Вместо серебряного в ладони притаился прозрачный осколок, своим острым краешком вымазавшийся в моей крови, что крупной каплей набухала на пораненной подушечке указательного пальца. Обычный кусочек, как и множество ему подобных, что покоятся ныне в мусоре, только сумевший притаиться в недоступном для веника месте.
Очередное маленькое напоминание, будоражащее подавляемые мысли и желания, предательски покалывая изнутри острыми гранями сомнений, сожалений, страхов.
И такая злость меня взяла от осознания собственной слабости. Соскочив на ноги, открыла окно и, размахнувшись хорошенько, выбросила проклятую стекляшку, причинившую не столько физическую боль, как душевную, посмевшую напомнить мне о том, кого так старательно, но безуспешно пыталась вычеркнуть из памяти.
Перед глазами, как наяву, всплыло его мужественное лицо с хитрым прищуром и издевательской ухмылкой. Щеки запылали, словно снова ощущая на себе его чувственные губы и дерзкие властные прикосновения. Волна жара прокатилась от ребер вниз по позвоночнику, угасая болезненным покалыванием в пальчиках.
Ну, когда же меня отпустит?! Давно бы уже пора, но сердечко каждый раз испугано, но, вместе с тем, волнительно трепещет, стоит только в толпе заметить похожий силуэт...