Глава 1
Народу в конференц-зал набилось, будто бы в последнюю шлюпку на Титанике. А как иначе - последняя пятница месяца, да ещё и квартал заканчивается.
Воздуха откровенно не хватало. Дорогой парфюм смешивался с туалетной водой среднего достатка, образуя на выходе ядрёную смесь, от знакомства с которой хотелось раз и навсегда завязать с этой пагубной привычкой - дышать.
Директор, как всегда, не спешил, дотошно проходясь по всем статьям заученного наизусть списка. Тяжело вздыхал, что компания терпит убытки. Обречено констатировал, что мы поставляем продукцию по цене самого черного лома самой бедной страны третьего мира. Пламенно взывал, наращивать темпы работы, не отвлекаясь на обед, отдых, поход по нужде или (о, Боги!!!) сон. И, конечно, не обошлось без запугиваний срывами сроков и штрафами. В завершении вскользь прозвучало, что премия в нашем болоте будет снова урезана ввиду непредвиденных трат. Видать, покупка новенькой машины той же марки, что и уже имелась в его "скромном" автопарке, но приятной модной расцветочки в прошлом месяце обошлась несколько дороже.
Через час двери переговорной радостно открылись, выпуская местами взмыленный, зомбировано-мотивированный коллектив с горящими жаждой раствориться в работе глазами.
Мои глаза горели жаждой кофе, кофе и шоколада, что скромненько притаился в ящичке стола. Любимую коробочку конфет мне презентовали накануне благодарные клиенты, неожиданно удивив и порадовав своим выбором.
Сполоснув кружку, принялась нашептывать нежные слова нашей Марусе, поглаживая ее округлые формы. Марусей в офисе называли кофемашину, уже никто не помнил, почему, но одно уяснили точно: не погладишь - не попьешь! Закончив ублажать технику, нажала кнопочку.
О-пля и ммммм!!!
- Спасибо, друг! - подмигнула любвеобильному аппарату, отправляясь к своему рабочему месту.
На столе грустно высилась очередная гора срочной работы, периметр монитора был плотно залеплен стикерами с напоминаниями, а сотовый телефон разрывался от звонков. Аккуратно сдвинув документы на край стола, чтобы не оставить отпечатки, поставила кружку на подставку, и ответила на телефон. Ну, понеслась!
Пришла в себя, когда обед подходил к концу. , Живот совсем нескромно напоминал, что одного бутерброда на завтрак ему недостаточно, вот только помочь ему ничем не могла, столовая должна вот-вот закрыться, а добежать до первого этажа за две минуты, я была не в силах. Сняв очки, незаметно оказавшиеся на лице, устало потерла переносицу, снова зарекаясь, поставить себе хотя бы будильник на обед.
Взглянув на бесстыдно остывший кофе, удачно вспомнила про маленькую приятность, притаившуюся в ящике стола. Туда и заглянула предвкушающе, чтобы достать виновато улыбающуюся порванную упаковку с заботливо оставленной припиской печатными буквами: "Фу! Ну и дрянь! Не покупай больше!"
Коробка полетела в мусорную корзину, в след за ней устремилась и оказавшаяся смятой пустая пачка элитного зеленого чая...
Люди! Какие же они всё-таки замечательные создания...
В таком сумасшедшем темпе и закончился рабочий день, а с ним и неделя! В права вступил любимый праздник всего трудящегося населения - вечер пятницы.
Унылый дождик моросил по грязным стеклам маршрутки, когда уставшая возвращалась с тренировки. Расстаться с танцами я не смогла, несмотря на плотный график и вынужденно ужатый бюджет. Вот теперь и моталась пару дней после работы в другой конец города, снимать стресс, танцуя до изнеможения. Мне нравилось.
А где-то сейчас светило солнышко, ластилась теплая водичка к золотистому песочку, и нежный ветерок играл в волосах, целовал глаза, гладил шею, проникновенно так шепча:
"Пришёл ноябрь в лагерь мой, ещё два года и домой"...
"А? Что? Где?! Я не сплю, не сплю..." - вздрогнула, отлепляя потяжелевшую голову от стекла.
В салоне раздавались надрывные стенания очередного без вины виноватого. Лагеря, доля, воля, срок, обещания вернуться - полный набор, чтобы прямо сразу взгрустнулось. Услышал душевные тексты, присел на корточки, сигареточку в зубы, семочки в кулачок, и на носочках чуть вперед-назад, в особо рвущих местах качая головой, утираешь восьмиклиночкой скупую одинокую слезу, упавшую на щетинистую щеку...