13 страница Я, конечно, пытался вновь найти дорогу к той пещере, чтобы посмотреть на нее трезвыми глазами, но в одиночку, без рыбака, найти ее не получилось. А когда я пришел нему за помощью, тот отказался. Сказал, что больше мне туда дороги нет. Еще пару раз я ходил в горы, но так и не вышел на тропу. Только однажды мне показалось, что я заметил за камнями одного из людей шаманки. Я обогнул каменную преграду, пытаясь догнать неизвестного, но то оказался волк, а не человек, и я вернулся в лагерь ни с чем (это последняя вклеенная страница, дальше продолжаются записи профессора Руханова) .
*** нашел во мне благодарного слушателя, он даже оставил мне свои записи на случай, если я захочу их когда-нибудь пересмотреть. После его рассказа мы продолжили. - Как из всего этого вытекает то, что вас в скором времени убьет ваш сын? - спросил я его. - Я вижу во сне медведя. Но это не обычный сон. - Осознанный? - А что это значит? - Осознанный сон – это когда вы осознаете, что спите и можете влиять на ход, собственно, сновидения. - Нет. Я не могу ни на что влиять. Просто в моих снах появляется та самая пещера. Только в ней нет шаманки и людей с бубнами. Там все тот же выступ, на котором лежит медведь. Перед выступом горит костер. А перед костром стоит деревянный идол: человек с лицом медведя. - Значит вам просто снится та же самая пещера? - Нет. Она появляется не сразу. Никогда я не видел сон, который начинался в этой пещере. Но теперь почти каждый сон к ней приводит. Будь то школа, университет, экспедиции – не важно. В конце концов я приду в эту пещеру, где меня будет ждать идол и медведь. И с каждым сном, я подхожу к медведю все ближе и ближе. - И что делает этот медведь? - Лежит на уступе. Но я знаю, что он хочет сделать. Он собирается вырвать мое сердце. Именно в нем находится что-то, что передала мне шаманка во время ритуала. Эта красная лента, что вошла в мою грудь. Что-то что перешло из ее рта в мой. Оно именно в сердце. - Если в вашем сердце действительно что-то есть, это легко найти. - Я делал сотню ЭКГ, УЗИ и рентгенов – и ничего. Ничего там не находят. Видимо, именно поэтому его и отправили на консультацию к психиатру, подумал я. - Но почему вы решили, что нечто сидит именно в сердце? - спросил я. - Медведь смотрит на него. Смотрит на мое сердце. Чем ближе я к нему подхожу во снах, тем яснее это вижу. Когда я подойду достаточно близко, он нападет. Думаю, это будет в ночь, предшествующую дню моей смерти. А еще эта красная воронка, которая пропала в моей груди. - Вы упомянули в рассказе кровь, может у вас остался какой-то след на груди? - Ничего не осталось. - А есть еще какие-то детали, который вы отмечаете в этих снах? Он ответил не сразу. - Нет, это всё. - Я бы хотел подытожить: никто не видел обряда, проведенного шаманкой, ведь вы пошли к ней только в сопровождении рыбака, который на момент обряда вышел из пещеры. А существование рыбака могут подтвердить участники вашей группы? - Конечно. - Стало быть, тут все вполне реально. Отвар… Вы так и не выяснили, что это был за отвар? - Нет. У меня лишь есть версия, для чего он был нужен. Он каким-то образом подготовил мое тело к принятию того, что в меня подселила шаманка. Может, он ослабил мою иммунную систему, или просто изменил ее, ведь с момента той экспедиции я ни разу не болел даже простудой. Травмы были, но даже они проходили за считанные дни. Плечо, которое мне вправили спустя час после вывиха, работало как надо уже на вторые сутки. - Чудеса… - сказал я. – Этот отвар – какая-то панацея? - Не отвар, а та тварь, что сидит во мне. Паразит дарует мне молодость, только не ясно, что он получает взамен. - Да, ваша молодость… - Меня даже отправляли в НИИ генетики. Там посмотрели какие-то термомеры… Уже после беседы я узнал, что это были за «термомеры». Он говорил скорее всего о теломерах. Концевых участках хромосом, по которым, как теперь считают, можно понять приближающуюся клеточную смерть, а как следствие и смерть всего организма. - Термомеры были в порядке. Судя по ним мне не было и тридцати. Седые волосы пропали. Эти утренние боли в коленях, трясучка в пальцах – все пропало. Вернулась острота зрения. Я перестал носить очки. Ко мне даже вернулись воспоминания, которые я считал утерянными! Только вот зубы хранят следы возраста. - Аномалия – не иначе. Мне кажется, что вы человек вполне здоровый, что касается моей сферы интересов. Те события в пещере, я бы приписал галлюциногенному действию отвара, которым вас поили за день до обряда. Я спросил, знает ли он, что такое аяуаска. Он сказал, что не знает. Вкратце я рассказал ему об обрядах племен Южной Америки, которые позволяли встретиться со своим тотемным животным, и даже пережить заново момент рождения. - Быть может, шаманы из тайги нашли отечественный аналог этого растения, а вы испытали на себе его эффект. - А мои сны? – спросил он. Я сказал ему, что это похоже на посттравматическое расстройство и выписал ему рецепт. Перед уходом я спросил его: - В вашем рассказе вы не сказали про сына, который должен вас убить. Кто же он? - Тот, кого девять месяцев спустя после обряда родила шаманка. Тот, кто смотрит на меня с уступа пещеры медвежьими глазами. Мой сын заберет мое сердце.