18.04.2008 *** появился спустя неделю. - Это случится завтра, - сказал он. - День, когда, простите, медведь вырвет ваше сердце? - Да. Он уже сделал это в моем сне. Но, как я и думал, его интересовало не само сердце, а то, что сидит в нем. Тот самый паразит, которого вселила в меня шаманка. Медведь вырвал сердце и съел паразита, что обвился вокруг. - Разве медведь может вырвать сердце? - Это был не совсем медведь. Теперь это был человек. В деревянной маске, изображающей медвежью морду. - Как те маски, что были на людях шаманки? - Точно. - И что вы сейчас ощущаете? Страх, тревога, ярость, злость? - Ничего. - Безразличие? - Смирение, - сказал он. - Я ведь и к терапевту собственно пришел, чтобы врачи изучили мое тело, пока не поздно. Я понимал, что долго не проживу, но надеялся, что из последних недель моей жизни удастся вытащить хоть что-то полезное. - Вы сейчас работаете? - Нет. - Живете один? - Один. - У вас есть друзья? - Все мои друзья перестали со мной общаться с тех пор, как я начал молодеть. А теперь эти люди мертвы. Им ведь всем сейчас было бы семьдесят и больше. Как, собственно, и мне. - У вас есть какое-нибудь увлечение? - Теперь никакого. Да и стоит ли, когда смерть на пороге? Я подумал, что в современном обществе вырванное сердце – казуистика, однако суицид, а признаки суицидального поведения я и нащупывал своими вопросами, вовсе не редкость. Все-таки, сказать однозначно, что он не прибегнет к самоубийству, я не мог, а потому предложил ему провести ночь в нашем стационаре. Он, к моему удивлению, согласился, не раздумывая.