- Хочешь, я превращу тебя в дерево? – как-то не по-доброму вкрадчиво шепчет Зойла. Или нет, пожалуй, лучше тебе почувствовать достоверность истории. Скажешь, когда хватит!
Какое же это ужасное ощущение, когда по тебе топчутся ногами! В один миг я стала полом, - или его частью, - в кабинете того самого дома. Я все ощущаю и все вижу. До меня доносится даже запах обеда Даниэля, - нужно будет четко определить, что у каждого своя комната, пусть ест у себя, на втором этаже. Но если бы он ел! Нет, он отчего-то ходит туда-сюда по кабинету. Как неприятно, ужас!
- Хватит! – кричу я и снова оказываюсь возле дома Зойлы. Уже сама собой, даже с руками, а не крыльями.
- А вот у него возможности все это прекратить не было! – Зойла уже улыбается. – Теперь ты веришь?
После такого было трудно не поверить. Логика, конечно, все это отрицала, но верить всегда стоит исключительно своему практическому опыту, даже если он противоречит всякой логике. Да, теперь я верила.
- Отпускаем голубей?
- Отпускаем! – соглашаюсь я.
Зойла снова хлопает в ладоши, шепча что-то, и деревья снова становятся голубями, стремительно улетающими от этого места.
- Поверь, я вовсе не со зла, - Зойла не оправдывается, просто объясняет. – Я не нашла лучшего способа убедить тебя.
Да уж.
- Давай, я покажу тебе прошлое, - предлагает она. – Теперь, когда ты веришь мне, это возможно.
Я соглашаюсь, - кому же не хотелось бы увидеть прошлое!
Зойла становится рядом со мной, напротив меня, накрыв мои ладони своими.
- Даниэль, остепенись уже наконец! - моя прабабушка вместе с ним плывут на лодке. – Все это глупости! И однажды они тебя погубят!
- Я не виноват, что любовь проходит, Анна!
- Это не любовь! Ты просто очаровываешь и очаровываешься сам. Но после очарованность проходит. Все это не имеет никакого отношения к любви! Любовь – гораздо больше и глубже! А эти твои глупости с историями? Ты же всех этим только злишь! Почему бы тебе, при твоей силе и таланте не заняться чем-нибудь действительно важным?
- Видимо, ты всегда будешь моей главной любовью, а избегать твоих уколов зонтиком и станет наиважнейшим для меня занятием, - ему действительно несколько раз пришлось увернуться.
Вот Зойла и Даниэль идут, взявшись за руки, по ночному берегу. Перед ними прямо в воздухе загораются огоньки.
Вот мы оказывается на балу. Даниэль что-то весело рассказывает собравшимся рядом с ним, и трое важных мужчин в черном вдруг исчезают.
Мы оказывается рядом с одним из них. Он висит на ветке, которая держит его за брюки, а внизу рычат явно голодные тигры. Вскоре он падает и, как мячик, начинает отбиваться от земли и снова подпрыгивать вверх. Тигры каждый раз бросаются к нему, но не успевают.
- Я не прощу тебе! – рычит мужчина. – Не прощу!
А дальше, - уже известная мне история. Три совета, председательствует на котором этот самый человек, приговор, горящие ненавистью глаза собравшихся, Даниэль, скрывающийся в лесах и Зойла, находящая его бездыханным.
И еще – бабушка. Ее письма к Зойле и ее слезы. Да, она искренне верила в Даниэля.
Мы снова возвращаемся в дом Зойлы. От увиденного у меня кружится голова.
- Так, значит, это правда, - мои ощущения слишком живы, чтобы усомниться в них.
- Да. Но я больше не держу на него обиды. Он действительно никогда не был плохим. Просто жил легкомысленно. И твоя бабушка права, - в мире магов, увы, мы чаще больше стремимся к очарованности, нежели к истинным чувствам. Думаю, если бы ему дали время, он бы остепенился. И занялся чем-то по-настоящему важным. В отличии от многих, он по крайней мере об этом задумывался. Вполне мог бы даже стать представителем совета. Но, увы, только смеялся над теми, кто вел себя напыщенно и бестолково.
- Я сомневаюсь, чтоб с ним было все в порядке, - продолжила Зойла, снова наливая чаю. – Представь, - он лишился того, что составляло саму суть его жизни. Вряд ли он действительно чувствует себя прекрасно. Скорее всего, все это лишь бравада. Я даже представить не могу, что происходит у него внутри. А как у вас с чувствами?
- Пока никак, - мне остается только пожать плечами. – Нет, он симпатичен и обаятелен, и с ним легко, но…
- Но все какое-то ненастоящее, - продолжила за меня Зойла.
- Именно! – подтвердила я. – Ненастоящее!
- Все настоящее, истинное, сокровенное находится в самой глубине души. Увы, на ее поверхности часто так много наносного, ненужного, неважного, что этому главному даже не удается пробиться. Многие проживают всю свою жизнь, так и не поняв, кто же они на самом деле, так и не услышав голоса собственной истины. А маги так проживают целую вечность. И даже гораздо чаще, чем обыкновенные люди, - ведь они знают, что их время и возможности практически ничем не ограничены. Все думают, что успеют прислушаться к главному. Но со временем это становится уже почти невозможным.